Людмила Телень: «Деньги развращающе действуют на наше профессиональное сообщество»
16 мая на факультете свободных искусств и наук СПбГУ состоялся мастер-класс Людмилы Телень, экс главреда газеты «Совершенно секретно», заместителя исполнительного директора Президентского центра Б.Н. Ельцина. Тема выступления – «Современная российская журналистика: экзамен на профессионализм. Кто, как и зачем испытывает нас на прочность».
Что случилось с качественной журналистикой?
– Тезис о том, что качественной, серьезной журналистики в России сегодня не существует, мы обсуждаем все время, и с этим трудно не согласиться. Качественная журналистика, может быть, не отдала концы совсем, но постепенно на наших глазах подыхает. Проявляется это довольно ярко, хотя бы в резком сокращении количества изданий. По нашей сфере проехались катком, и то, что более или менее отличалось от общего уровня, оказалось закатанным в асфальт. При этом в основном зрители, читатели, слушатели видят крупные события (здесь спикер привела в пример ситуацию с «РИА Новости»). Но дело не ограничивается крупными потерями. Ведь есть и СМИ, которые, как подлесок для леса, являются тем местом, где что-то пробуется, экспериментируется, куда приходят новые люди. Вот этот слой уничтожен полностью. Даже самые мелкие издания прекращают свое существование ровно в тот момент, когда они становятся заметными.
Мы делали интернет-газету «Избранное», начинали с нуля, финансировался проект на частные деньги. Сайт, который посещают в день три тысячи человек, несмотря на качество материала, малозаметен для общества. Все изменилось в тот момент, когда по нашей инициативе и на нашем сайте началась кампания в поддержку экс юриста компании «ЮКОС» (Светланы Бахминой). Появилось письмо, которое мы опубликовали, а затем занялись его информационной поддержкой.
Сегодня мы знаем множество писем, которые собирают тысячи подписей, но первым подобным письмом в истории и российской журналистики, и российского гражданского общества было инициированное нами в защиту Бахминой. За первый же месяц мы собрали более 60 тысяч правильно оформленных подписей, пригодных для представления в Администрацию Президента РФ. Благодаря социальной активности граждан Светлана вышла на свободу. Хотя, конечно, никто официально не признал, что решение об освобождении было принято под общественным давлением. С нашей стороны акция была гуманитарного характера, а не политического, но она была настолько резонансная, что нам ее не простили. Газета, которая к тому моменту просуществовала всего полгода, тут же лишилась всех своих спонсоров и инвесторов. И так происходит со множеством мелких СМИ.
Журналисты переехали в соцсети
– Очень многие журналисты, чье мнение и сегодня важно для общества, фактически переехали в социальные сети, их нет в профессиональных средствах массовой информации: Ольга Романова, Сергей Пархоменко, Светлана Сорокина и так далее. Это те люди, которые не могут сегодня найти себе место в существующих профессиональных СМИ.
В России не осталось независимых денег, которые готовы финансировать СМИ. Все предельно формализовалось: остались крупные государственные СМИ и СМИ, которые финансируются людьми, лояльными государству. Для них это не профильный бизнес, они не зарабатывают денег на журналистике, издание (канал, станция) не приносит прибыли, а является административным и политическим ресурсом. Надежда, что сейчас могут появиться независимые деньги, которые вкладываются в развитие некоего средства массовой информации с целью получения прибыли, наивна.
«25 тысяч долларов за журналистику не платят»
– Антинародный режим, который душит нас, честных и бескорыстных профессионалов? Ерунда. К сожалению, мы, как корпорация и как часть общества, очень активно участвовали в том, что произошло с журналистикой. Мне кажется, сегодня важно говорить о нашей собственной ответственности за то, что уже произошло, и о том, что профессиональное сообщество может сделать (и может ли), чтобы ситуацию с журналистикой, гражданским обществом и политическими свободами в стране изменить. Разговор об этом очень сложный, потому что есть много неприятных вопросов.
Например, чем Дмитрий Киселев, который сегодня является первым пропагандистом на российском телевидении, отличается от Дмитрия Киселева образца 1996 года, который с таким же энтузиазмом (может быть, чуть более профессионально) поддерживал Бориса Николаевича Ельцина в соперничестве с Геннадием Андреевич Зюгановым?
Леонид Парфенов когда-то, говоря о старом НТВ Гусинского, сказал мне: «Ты же понимаешь, что 25 тысяч долларов за журналистику не платят». Правильно. Мы все понимаем, что такие деньги за журналистику не платят, их платят за другое. Просто теперь эти же качества оказались востребованы на другом политическом фланге. Нашлись отчасти те же люди, отчасти новые, которые стали пилить бюджеты на другом фланге.
Именно на деньгах, как мне кажется, надорвалась профессия в 96-м году. Этот год – своеобразная точка, когда журналистика пошла вспять. Тогда произошло движение от советской пропаганды к постсоветской агитации за другую политическую силу. Хотя несколькими годами ранее журналистика начинала выходить на нормальный путь.
Деньги совершенно развращающе действуют на наше профессиональное сообщество, и вот в 96-м году появились люди, которые стали очень богатыми, зарабатывая именно на пропаганде и агитации в журналистике.
Мы не очень брезгливы, иногда идем на компромиссы, иногда руководствуемся тем, что делаем благое дело, но при этом не выясняем, на какие деньги.
Фото автора