Жизнь в дороге
"Жизнь в дороге" - так называется книга петербургского журналиста и путешественника Григория Кубатьяна. Автор представил петербуржцам свой сборник рассказов о невероятных путешествиях автостопом до Австралии и по горячим точкам планеты.
Без денег, но с мечтой
Октябрь 2001 года. Худощавый юноша в легкой куртке с небольшим рюкзаком стоит на Московском шоссе и голосует. Он ловит попутку в Мельбурн. Молодой человек не был сумасшедшим, но безумцем был точно. Без денег, но с мечтой – доехать автостопом из Петербурга в Австралию.
«Тогда уровень бедности по меркам ООН был один доллар в день. Я старался жить меньше, чем на доллар». В кармане – долларов триста. Впереди – несколько тысяч километров (это по карте) и полная неизвестность, которую несет каждый новый шаг. Сегодня Григорий Кубатьян говорит, что не повторил бы этого путешествия. Но рад, что оно было в его жизни.
– Там было много-много монголов, которые мне помогали. Пока шел по стране, я их встречал н емного, но в машинах, которые меня подвозили, их было столько – больше не бывает. Они везли тюки, коз, пили водку, передавая бутылку по кругу – и водителю тоже, и пели русские песни, потому что подвозили русского. «Калинку-малинку» и почему-то «Маленькую страну» Наташи Королевой…
На встрече в уютном коворкинге (пространстве для творческих людей) теперь уже писатель грамотно представляет свой первый опус. «Продолжение этой истории я подробно описываю в книге». С подтекстом – покупайте, дорогие друзья. Но и рассказов о том, что в книгу не вошло, хватит не на один сценарий. Или геополитическое исследование – кому что больше нравится.
Григорий Кубатьян – путешественник, журналист, писатель, действительный член Русского географического общества. Тринадцать лет назад он всеми правдами и неправдами покорил бюрократический олимп – получил австралийскую визу – и ушел из дома покорять мир. Хотя «покорять» – это не про него. Странник – так, наверное, ходили за три моря в XV веке. Сегодня, когда все земли открыты, человек идет открывать себя.
– Когда в Китае я стучал в дверь, китайцы меня боялись, не понимали, чего я хочу. Если представить такую же ситуацию в России, то это как в советское время в избу постучался бы негр в шлемофоне – совершенно немыслимый персонаж… И китайцы не приглашали меня к себе. Но я думал: должен же быть способ ночевать в Китае. Палатку ставить негде – как-то он весь заселен. И я придумал ноу-хау: искал школу, заходил и говорил: «Инглиш тычер!» Вся школа превращалась в растревоженный муравейник, все искали учителя английского, он прибегал запыхавшийся и счастливый от того, что впервые в жизни может поговорить по-английски с настоящим иностранцем. Я говорил ему, что я великий русский путешественник, иду пешком из России, и дальше он решал мои проблемы с ночлегом – или к нему домой, или прямо в школе на парте, или, бывало, приезжали представители администрации и меня селили в лучшем отеле города. Проехав весь Китай автостопом, к Лаосу я действительно чувствовал себя великим путешественником.
Рассказ Григория не впервые звучит на публике, но почему-то не затирается. В двадцать с небольшим лет человек проехал, а местами и прошел пешком всю (!) Евразию, сквозь различные расы, эпохи и культуры. Один – без негласной, но такой полезной поддержки коллег во время съемок популярных нынче экстремальных трэвел-шоу. Сам добывал еду, искал ночлег, избегал опасных ситуаций или попадал в них… Вот закончилась земля континента – дошел до Сингапура. Дальше надо плыть. По привычке путник отправился в церковь (в Таиланде часто ночевал в храмах), и с этого момента в его судьбе участвовали все евангелисты города-государства. Приносили еду, вещи, но главное – помогли попасть в порт.
– Проникнуть в Сингапурский порт было очень сложно, у него было много степеней защиты, и все происходило уже после терактов 11 сентября. Я проник, я ходил туда как на работу, искал суда до Австралии. Нашел даже российское, но в последний момент мне отказали – все боялись террористов. Я расстроился, но не сильно, и разбил один большой маршрут на много маленьких. На паромах, куда попасть без билета гораздо проще, я от острова к острову добрался до Восточного Тимора.
Про Восточный Тимор Григорий не пишет в книге, хотя эпизод интересный: странник попал в государство, которого не было. Тогда это была территория, оккупированная войсками ООН. Восточный Тимор всегда был колонией – сначала португальской, потом индонезийской.
– Когда португальцы ушли в 1975-м, Индонезия решила прибрать его себе, воссоединить с большой страной этот кусочек острова. А рядом, в территориальных водах Восточного Тимора, нашли нефть. И там уже паслось много всяких европейцев, а главное – много австралийцев. Они очень рассчитывали взять остров под свой протекторат.
Человек путешествующий смотрит на мир своими глазами и без посредников общается с людьми. Его информация – не из телевизора и Интернета. О провокации австралийского правительства он слышал от австралийцев в Австралии. Там этот факт и не скрывают.
– На территории Восточного Тимора всегда работало очень много австралийских технических служащих, которые в том числе занимались исследованиями прибрежного нефтяного месторождения. Когда уже была точно известна дата нападения Индонезии на Восточный Тимор, австралийские власти должны были эвакуировать своих специалистов. Но не только не эвакуировали – их даже не предупредили. И австралийские граждане погибли во время индонезийской операции. Их гибель стала поводом для введения туда международных войск ООН.Я там проходил несколько линий фронта, с колючей проволокой, с пропускными пунктами. Всё досматривали, раскручивали, развинчивали мой фотоаппарат… Отобрали нунчаки, которые мне подарили в Шаолине, я очень об этом жалел. Логику военных трудно понять: нож оставили – он может понадобиться, а нунчаки… Видимо, боялись, что с их помощью я устрою переворот на Восточном Тиморе.
Оказавшись на территории, где бледные лица принадлежали только сотрудникам Организации Объединенных Наций, Григорий вдруг почувствовал что-то смутно знакомое.
– Тут я понял, что Восточный Тимор оказался заповедником коммунизма. Здесь нет туристов, а все иностранцы – работники ООН. И для них все организовано более или менее бесплатно. Мне атмосфера понравилась, и я подумал, что хорошо бы работать в ООН. Я поговорил с ооновцами, и они подсказали: надо заполнить анкету листов на двадцать, чтобы стать волонтером. Начал заполнять, на пятом листе понял, что моего английского не хватает даже чтобы прочитать вопросы, и выбросил анкету. Но потом, когда я пошел в транспортный департамент проситься улететь в Австралию, я представился волонтером. Мне поверили, потому что других людей, кроме ооновцев, там не могло быть. Был, правда, главный дядька, который решал мой вопрос: «Я понимаю, что ты не волонтер. Но все равно тебе здесь делать нечего. Лети уже в Австралию свою». И я улетел.
Человек мира
Он честно может говорить о себе – трудился в транспортной и сельскохозяйственной отраслях в Австралии. Несколько месяцев абсолютно легальной работы на Зеленом континенте, c местным ИНН и регистрацией. Вполне мог остаться, но вернулся в Петербург, устроился на работу – пресловутым менеджером, продавал подъемные краны… После всех приключений на душе скоро засвербило – «а не зря ли я прожигаю жизнь этими кранами?» И Григорий понял: пора сделать еще что-то замечательное.
Концепция следующей экспедиции родилась быстро. Доходов больше не стало, но просто ехать без денег было уже неинтересно – пройденный этап. И Григорий вместе с другом, бывшим штурманом Юрием Болотовым, решил бороться за мир. Проехать вокруг света по горячим точкам, во всех выступать с лекциями о взаимопонимании, показывать свои фотографии, сделанные по обе стороны конфликта, – в общем, изменить планету к лучшему. По пути собирались давать интервью, стать известными и привлечь побольше денег – и на путешествие, и на дело мира. Пока же с фандрайзингом выходило не очень.
– Спонсоры дали нам тысячу долларов и 50-процентную скидку на покупку спальных мешков, палаток и прочего снаряжения.Юг России, Кавказ – в Азербайджан Кубатьяна не пустили из-за армянской фамилии, – пришлось объезжать. Турция и новая недосягаемая мечта, Ирак, закрытая страна Саддама Хусейна. Визу на тот момент не смог получить ни один из коллег – профессиональных путешественников.
Борцы за мир были в Турции, когда узнали, что война все-таки началась. Теперь, после американского вторжения, в стране нет власти и не нужны визы. Границу контролируют курдские повстанцы, которые выдают листочек: «Вы въехали на территорию независимого Курдистана». Дорога открыта – вот только куда?
– В момент принятия решения было и страшно, и радостно одновременно. Радостно от того, что сейчас мы сделаем что-то великое – мы распечатаем Ирак первыми из нашей тусовки путешественников. Страшно, потому что совершенно непонятно, что там. В каком состоянии дороги? Может, их все разбомбили. Есть ли там еда, вода, электричество? Что вообще там с нами сделают? Может быть, нас убьют американцы, может быть – иракцы. Может, мы подорвемся на мине – могло быть все что угодно. А с другой стороны – очень хотелось побывать. И мы поехали.
На войне
И вот здесь начались настоящие приключения. Судьба в целом хранила, но неизменно повышала градус впечатлений. В воюющем Ираке Кубатьяну и Болотову с их борьбой за мир никто, естественно, не поверил. Местная полиция, которая сотрудничала с международными силами, задержала «русских шпионов» и передала американцам.
– Нас посадили в печально известный лагерь «Абу-Грейб», где пытали иракцев. Но мы тогда этого не знали. Когда это все происходило, у меня не было ни ненависти к американцам, ни просто неприязни. Вообще эмоционально не было ощущения, что тут кто-то прав, а кто-то не прав. Скорее как будто я оказался в кино. Танки ездят вокруг… Как виртуальный мир игры, которую можно выключить. И у американских солдат, которые были моложе меня, было такое же ощущение. Ни я, ни они никогда не были на войне, но они много играли в эти «стрелялки». Когда нас задержали, я разговорился с одним солдатом-пуэрториканцем, и он сказал, что ему все очень нравится, особенно стрелять – он как в игре себя чувствует.
Один день их перевозили с базы на базу – каждого на отдельном военном вертолете, еще двое суток петербуржцы сидели в концлагере. Три тревожных дня – в общем, отделались легким испугом. За время их миротворческого турне новость о русских автостопщиках попала на ленту Associated Press. Американцы решили не связываться с медийными пленниками. Но опасались узников не только из-за нежелания огласки.
– Нас боялись охранники. Они выросли на голливудских фильмах, где русские шпионы железными зубами перегрызают прутья решетки и убивают взглядом. Когда я ночью сидел на военной базе, охранник мой не сводил с меня автомат, все время держал на прицеле. А там периодически отключали свет. И он очень нервничал, думал, что я сейчас в темноте прыгну на него и перегрызу ему горло. Так в фильмах русские шпионы всегда делают. Он доставал светящиеся палочки и давал мне в каждую руку, чтобы меня было видно, а ему удобнее было в меня целиться. И я сидел с палочками, как елка.Их борьба за мир была наивной, признает журналист десять лет спустя. Они сами назначили себя миротворцами и за полгода проехали полмира. После Ирака были Пакистан и Индия, где два россиянина вопреки госпропаганде объясняли индийцам, что пакистанцы не так уж и плохи, и наоборот. Потом, на Шри-Ланке, уже в одиночку (Болотов на велосипеде уехал в Тибет) Кубатьян ходил на территорию, которую контролировали «Тигры освобождения Тамил Илама», – организация, которую в мире принято считать террористической. Опять видел своими глазами, что за конфликтом двух сторон в гражданской войне всегда стоит третья – из-за границы снабжает оружием, дергает за веревочки…
– Я смотрю на то, что сейчас происходит, и вижу: мало что изменилось. Но мы попытались. Я думаю о людях, которые приходили на нас посмотреть, видели наши фотографии, слушали наши рассказы о том, какими мы увидели их давних врагов… И рассматривали фотографии, которые мы сделали за время путешествия. Нашим зрителям ведь было интересно. Конечно, это была авантюра, но добрая. И не напрасная.
Язык взаимопонимания
За время своих путешествий Григорий Кубатьян проехал автостопом почти все страны Азии. Это недавно, к Олимпиаде-2008, полуторамиллиардный Китай начал говорить по-английски. И то в основном в крупных городах. А в маленьких до сих пор не начинали. В миллиардной Индии вроде бы есть языковое колониальное наследие, но по-английски говорит в основном городское население; в сельской местности и хинди не везде знают, говорят на диалектах. Естественный вопрос к журналисту – как общался? Оказывается, можно рисовать, разыгрывать сценки, показывать пантомиму. Показать, что хочешь есть или надо переночевать, вообще несложно. Самое сложное – не зная языка, взять интервью.
– Мне нужно было говорить с людьми. Ох! Я рисовал, объяснял на пальцах, находил каких-то переводчиков, их перевод был некачественным. Было много смешных ситуаций. Тогда появились первые планшеты, китайцы рисовали иероглиф, планшет давал перевод слова – «который». Ну и что «который»? А китаец думает, что он все объяснил, иероглиф – это же целое понятие. Или китайцы звонили по телефону в другую провинцию другу, который хвастался, что знает английский. А друг знал только «Привет! Как тебя зовут?»
Один раз мне надо было взять интервью в Индии у углежога. А он даже не на хинди говорил, а на маратхи. Я посадил его на мотоцикл и повез в соседнюю деревню, нашел англоязычного доктора, и доктор мне переводил. Так я брал интервью.
«Журналистом» Григорий Кубатьян стал, когда собирал всевозможные справки для оформления австралийской визы. Он написал во все крупные журналы, связанные с путешествиями, и предлагал им свои услуги в качестве журналиста, хотя журналистом не был. Просто нужна была справка о сотрудничестве для консульства. Естественно, все журналы письма проигнорировали. Кроме одного – ответили из «Эха планеты», принадлежащего ИТАР-ТАСС.
– У «Эха» был интересный период, когда за статью там платили микроскопический гонорар – десять долларов. И сами итартассовцы, которые жили неплохо – с нормальными гонорарами, дополнительными возможностями для заработков, хорошими арендованными домами, – были обязаны писать в «Эхо планеты» за десять долларов. Они этого не любили и всячески уклонялись. Работать с хорошими авторами при таком гонораре журнал не мог. Поэтому «Эхо планеты» всегда был в поиске авторов, которые могут писать. Но в то время мало людей путешествовали и могли при этом писать. Для них такой человек, как я, был возможностью. Да, они не знали, пишу ли я вообще, но и риск небольшой – от них нужно всего лишь письмо в консульство. Которое они мне дали.Уже давно закончилось австралийское путешествие, а Григорий не написал ни строчки. Не вел и путевых заметок – не до них было. Но не оставляло чувство незавершенности: ведь «Эхо планеты» готово печатать – значит, надо писать.
– Месяц или два я мучительно писал небольшой текст про поездку по Монголии. И «Эхо» опубликовало, и мне начислили небольшую сумму. Я бы и бросил эту журналистику и никогда бы к ней не возвращался, но из редакции мне прислали письмо: «Уважаемый товарищ Григорий Кубатьян, мы благодарим Вас за текст. У Вас замечательный слог и чувство юмора, и вообще как хорошо, что вы сотрудничаете с нами, поздравляем с журналистским дебютом». Это письмо сделало меня журналистом. Я решил, что, может быть, я и правда неплох.Несмотря на мучения с «монгольской» статьей, Кубатьян сел за «китайскую». И ее тоже опубликовали. Так начинающий журналист понял, что он не только пишущий, но и публикующийся автор. А после Ирака, когда про русских путешественников писали российские, европейские и американские газеты, редакция «Эха планеты» стала рассылать статьи Григория в другие журналы.
– Так я попал в глянец, появились приличные гонорары, которые исчислялись уже сотнями долларов. Потом, с 2004 года, я стал работать в GEO, и десять лет это сотрудничество продолжается. В GEO, кстати, я пришел со статьей про то, как мы снимались в индийском кино…Просто и бесхитростно рассказывает Григорий Кубатьян свои бесконечные истории. Целый мир отражается на лицах его слушателей, которые вдруг становятся непривычно светлыми... Сразу после перестройки в международную риторику ненадолго вошло понятие «народная дипломатия». Может быть, она такая?
…Протяни руку – и рядом будет другая жизнь. Она близкая и доступная. Непреодолимые трудности и препятствия, судя по всему, живут только в одном месте на планете – в наших головах.
Фото Григория Кубатьяна