Девять лет назад не стало Валерия Драгилева. У телевизионного репортажа незавидная судьба – он актуален сегодня и больше никогда: в новостях не бывает прошедшего времени. Но в памяти (правда, нечасто) остаются сам репортер и его отношение к миру. Иногда журналист с неуспокоенной совестью вынужден работать вопреки редакционному «не-заданию». О коллеге в момент сложного противостояния вспоминает Андрей Бурцев.
Компромисс нулевой
Новый 2005-й начался с попытки окончательно перевести экономику с советских рельсов и отменить льготы. Пенсионерам, ветеранам, чернобыльцам, инвалидам, блокадникам и военным. И заменить их денежными доплатами. Это означало, что бабушки, откладывавшие на сберкнижки и на похороны, вдруг должны начать платить за проезд в общественном транспорте и покупать лекарства за деньги. Всю свою жизнь они строили светлое коммунистическое будущее со скромными, но бесплатными благами. В одночасье это оказалось перечеркнуто принятием 122-го Закона.
Город наводнился невеселой толпой. Московский и Невский проспекты перекрыли. На улицах в мгновение оказались сотни тысяч ветеранов. Такого Петербург не видел с митинга против путча на Дворцовой в 1991-м. И именно в эти дни новости стали показывать совсем не то, что происходило на улицах…
Северо-Западное бюро телекомпании НТВ все дни трудилось в две смены и без выходных. Старательно и подробно обе камеры фиксировали действительность, слушали мнение народа, записывали деликатных и виноватых омоновцев, старавшихся урезонить «матерей» и «отцов».
Потом весь материал cгонялся в Москву. А в выпусках новостей за людей говорили ведущие, максимально сглаживая острые углы социального протеста. «Реализация закона о монетизации льгот вызывает определенные сложности…»
Руководитель бюро НТВ в Санкт-Петербурге Валерий Драгилев кричал в трубку. То, что в Москве считали «ответственным подходом», он называл замалчиванием реальности. Когда часы записи протестов в эфир не попадают, как еще это назовешь. Редакционная политика тогда выражалась фразой «все снимаем и перегоняем»; на выходе получалось «ничего не показываем».
Острый автор, мастер слова и эмоции Валерий Драгилев в своих материалах мог бы передать правительству РФ и инициатору реформ министру здравоохранения и социального развития Михаилу Зурабову лично большой народный привет за эту необдуманную и неподготовленную реформу, которая поставила многие семьи на грань выживания. Но Валере материалы делать не давали. В лучшем случае ограничивались трансляцией фрагментов видео, которое снималось на улицах. Боялись того, что кадры из Петербурга – колыбели революции – станут катализатором необратимых процессов. Так что слова ни митингующим бабушкам, ни остро чувствующему ситуацию неравнодушному журналисту не давали.
Они вместе докричались на пятый день протестов. Валера до редакции. Бабушки – через его репортажи – до Кремля.
«В Санкт-Петербурге несколько тысяч пенсионеров перекрыли движение транспорта по Невскому проспекту. В городе возникли гигантские пробки с возмущенными водителями …Люди двигались к Дворцовой площади. Патрульные машины милиции и автомобили скорой помощи следовали за митингующими», – сообщала телекомпания НТВ. Телевидение наконец «увидело» митинги.
В итоге правительство РФ пошло на некоторые уступки, особенно в том, что касалось проезда на общественном транспорте: перемены в этой сфере вызвали наибольший протест у пенсионеров. Министр финансов А. Кудрин и министр Минздравсоцразвития М. Зурабов были вынуждены признаться в неподготовленности реформы. Исполнение закона о льготных выплатах скорректировали во многом из-за мощного протеста со стороны самой безобидной части населения, о чем страна узнала благодаря принципиальности и гражданской позиции журналистов, и первым среди них был Валера Драгилев. Выпускник знаменитого Политеха, без специального образования, он стал безусловным мастером репортажа, где эффект присутствия обеспечивают эмоции участников события, собранные и переданные зрителю через открытое сердце репортера. Валера так умел.
Валерий Драгилев погиб в ноябре 2007-го в результате дорожно-транспортного происшествия, когда возвращался из командировки в Карелию. В Кондопоге он освещал один из самых на тот момент серьезных межэтнических конфликтов в стране.