В 2012 году не стало Геннадия Сергеевича Малышева, более двадцати лет руководившего киришскими средствами массовой информации, входящими в ИД «Киришский факел». Журналисты, работавшие бок об бок с Геннадием Сергеевичем, учителем не только в профессии, вспоминают о нем как о жизнерадостном, энергичном, добром и светлом человеке. Памяти Геннадия Малышева киришские журналисты газеты «Семь плюс экспресс» посвятили даже не несколько газетных полос, а несколько газетных выпусков. Эти материалы они передали для нашей журналистской Книги Памяти.
Последнее интервью
Вместе с ним ушла эпоха...
Уроженец Гатчинской земли, Геннадий Малышев львиную долю жизненных сил отдал именно Киришам. Последние годы бывшего главного редактора районной газеты складывались драматически. Заслуженный журналист, настоящий профессионал, признанный журналистским сообществом, был, можно сказать, выдворен за порог любимой редакции и несправедливо забыт. Он шутил: мол, наконец-то могу выспаться, но в его глазах читались грусть и боль... В августе 2012 года на 69-м году жизни Геннадия Малышева не стало. С его уходом закончилась целая журналистская эпоха. Это колоссальная потеря для всего Киришского района, для преданных читателей местной прессы, его коллег и учеников.
Редакция газеты «Семь плюс экспресс» повторно опубликовала последнее интервью, взятое у Геннадия Сергеевича в 2010 году.
– Геннадий Сергеевич, как Вы пришли в журналистику?
– Когда учился в школе в посёлке Кикерино Волосовского района, у нас был очень хороший класс. Мы заработали деньги, разгружая вагоны, и поехали всем классом с двумя преподавателями в Крым на обычном тентовом грузовике. После этой поездки я написал серию материалов. И сейчас, когда приезжаю в Волосово, захожу в редакцию, смотрю в старых подшивках свои первые заметки – хохочу. Такой был наивный!
Потом пошёл в армию, служил в Львовской области на Западной Украине. Начал писать статьи в газету Прикарпатского военного округа. На меня обратили внимание, стали давать журналистские задания, агитировали поступать в Львовское военно-политическое училище на факультет военной журналистики, но я мечтал поступить в московское училище, которое готовило переводчиков при военных атташе. Я хорошо знал немецкий язык, преподаватель говорил: «Гена, давай совершенствуйся в немецком. Я тебя ещё и английскому научу». Но матушка с документами опоздала, а в военно-политическое училище я, слава Богу, не пошёл, потому что военный журналист – это несколько узкая профессия. После армии два года работал в военкомате, потом приехал в Волосово, женился. Из военкомата перешёл на работу в газету. В волосовской газете в основном работали журналисты, приезжающие из Ленинграда. Мне стало страшно. Редактор Леонид Иванович Морозов спросил меня: «Ты корову от быка отличишь?» Я ответил: «Постараюсь». – «Пойдёшь в сельхозотдел корреспондентом». В качестве первого задания поручили сделать подписи к фотографиям. Я три часа, наверное, мучился. Конечно, переделали всё после меня. Но боевое крещение получил. Когда я проработал года полтора журналистом, меня назначили замом редактора. И теперь с гордостью говорю, что, как Марк Твен, когда-то тоже редактировал сельскохозяйственную газету. Было такое предприятие в районах – «Сельхозтехника». С техникой беспорядок, валялась она, неотремонтированная, где попало. Я написал фельетон на эту тему, строчек двести, и отдал редактору Борису Георгиевичу Максимову. Смотрю, номер вышел, а моего материала в нём нет. Потом, через три номера, опубликовали строчек шестьдесят в рубрике «Острым пером». Я обижен, оскорблён – как же так, талант загубили! Вызывает меня редактор и говорит: «Ну, что?» Я ему: «Что, что? Материал загубили». – «Давай разберём».
Он подробно всё разобрал, и я увидел, что действительно был неправ. Вот так меня наставляли на путь истинный. И когда сам уже стал редактором, тоже любил «возиться» с молодыми журналистами. Например, на моих глазах профессионально выросла Галя Леонтьева. Сейчас её фамилия хорошо известна петербургским журналистам. Её в Волосове в газету взяли сразу после школы. Сама родилась в деревне, проблемы односельчан знала. Писала прекрасные материалы. Я поставил её заместителем редактора. Она как-то подходит ко мне и говорит: «Геннадий Сергеевич, меня приглашают в “ Смену”». Я ответил ей: «Вперёд!» Она спрашивает: «Как, вы меня отпускаете?» Я говорю: «Да. Иди. Здесь тебе уже делать нечего». Она в «Смене» поработала, потом стала её редактором. Затем перешла в «МК» в Питере». Сейчас работает в «Агентстве журналистских расследований» у Андрея Константинова.
У нас, в Киришах, считаю, Свету Солоницыну «вырастил», теперь она главный редактор газеты «Любимый город Кириши». Пришла к нам со школьной скамьи, мы много с ней занимались.
У меня была благодарная работа: всегда испытываешь удовлетворение, когда видишь, как твой, если можно так выразиться, ученик растёт, развивается и потом поднимается на какую-то более высокую ступень. С молодыми надо «возиться», не жалеть на это времени: всё объяснять, разъяснять, показывать, потому что наша профессия тяжёлая. Сейчас многие «скороспелые» журналисты обо всём судят со своей колокольни, считая, что они правы и всё. Это неправильно. Почему мне понравился материал Натальи Таничевой о проблемах, связанных с принудительной эвакуацией автомобилей на штрафстоянки, в вашей газете? Потому что она показала все стороны затронутой проблемы. Мы тоже касались этой темы в «Киришском факеле», но так глубоко и профессионально её не показывали, Вот так и надо делать: не навязывать читателю свои выводы, а дать ему возможность самостоятельно поразмышлять над проблемой и сделать соответствующие выводы. К сожалению, такой подход у нас нечасто наблюдается.
– В Кириши Вы приехали из Волосово? Как это произошло?
– В Кириши приехал в 1989 году. Я тогда развёлся с первой женой – мне надо было как-то определяться, а из обкома партии поступило предложение переехать жить и работать в Кириши. На тот момент я редакторствовал в «Сельской нови» в посёлке Волосово. Не сразу принял решение о переезде, потому что в Волосове вырос, учился, становился как журналист и как человек. Нравились очень тамошние люди – открытые, добрые, отзывчивые. Решил съездить на разведку в Кириши. Приехал, в горкоме партии, в исполкоме обговорили все вопросы. Мы погуляли по городу с моей второй женой, и она сказала: «Гена, этот город мой». Пришлось соглашаться.
Это был ноябрь 1989 года. С тех пор работал редактором газеты «Киришский факел».
Это было время, когда мы создавали «Издательский дом». Типография дышала на ладан, люди работали от случая к случаю, техника самая-самая старая. Ответственным секретарём в то время была Александра Павловна Петрова. Она верстала газету, но не могла видеть конечный продукт. Это сейчас мы имеем возможность посмотреть плёнки, проверить, а тогда передавали все данные по каналам связи в Ленинград, там нашу газету печатали и затем привозили в Кириши. Зачастую, когда её получали, многое не устраивало. Тогда созрела идея создать свою полиграфическую базу в Киришах. В то время мэром нашего города был Анатолий Васильевич Баранов. Он поддержал эту идею. На тот момент в бюджет поступили деньги от штрафных санкций, применённых к какой-то организации, и Анатолий Васильевич дал добро на приобретение оборудования. Я со своим заместителем Людмилой Николаевной Грибовой (она полиграфист по профессии) поехал в Рыбинск (на импортное оборудование мы тогда ещё надежд не возлагали), мы посмотрели технику, заключили договор, купили печатную машину и к ней соответствующее оборудование. Потом всё это очень долго стояло у нас во дворе, потому что купить-то мы купили, а пользоваться не могли – типография была в областной собственности. Через губернатора, через комитет по печати типографию из областной собственности передали в муниципальную. Организационные проблемы решили, а вот как обращаться с новой техникой, никто не знал, но механики у нас были «золотые руки» и ночами стали её испытывать. Это была очень большая нагрузка и на компьютерщиков. Они, как и я, тоже почти жили на работе. Для всех всё было в новинку. Конечно, мы ездили в соседние города, перенимали опыт, тем не менее всё нужно было пропустить через себя.
Комитет по печати решил провести у нас семинар на базе нового полиграфического оборудования. Отступать было некуда: мы три ночи сидели в типографии, жена приносила еду и свежие рубашки, потому что сходить домой было некогда. Мы решили преподнести участникам семинара свежий номер газеты, и это был действительно праздник не только нашего коллектива, но и всех тех, кто нам помогал. Вот так мы создавали свою типографию, Хотел бы высказать слова благодарности А.В. Баранову за то, что он решился на такой шаг, и предприятиям, которые шли навстречу, когда надо было изготавливать кое-какие детали. С тех пор полиграфическая база и «Киришский факел» объединились в одно целое – «Издательский дом».
– «Издательский дом» – дело прибыльное?
– Полиграфия – это всегда прибыльное производство, а газета при хорошей рекламе и подписке тоже может существовать без убытков, поэтому мы эффективно работали. К тому же конкуренции тогда не было, мы являлись единоличными участниками этого рынка. Создался хороший коллектив. Но, как Вы знаете, периодически у нас власть меняется. После выборов пришла новая команда, мэром стал Николай Иванович Комаров, Валерий Петрович Есиновский был председателем муниципалитета, я два созыва являлся депутатом. Мы с Валерием Петровичем принципиально спорили, даже ходила такая поговорка; «Муниципалитет прошёл без всяких споров – значит, это не муниципалитет». Потом произошёл серьёзный конфликт с ним из-за наших публикаций о нём в газете. После этого в наказание Малышеву было принято решение разграничить газету и полиграфию. Газета стала существовать сама по себе, её редактором назначили Ларису Ивановну Быстрову. В полиграфии директором остался я. Честно говоря, это время было для меня сказочным, потому что проблем немного, нервы не мотал, люди стабильно получали хорошую зарплату и премии. Заказы были не только киришские, но и со стороны, в том числе из Санкт-Петербурга. Многих устраивали наши цены, к тому же мы делали свою работу быстро и качественно.
Потом состоялись очередные выборы, и опять произошла смена власти. На тот момент газета уже объединилась с телекомпанией, и это объединение стало называться рекламно-информационным центром «Киришский факел». Газета продолжала работать, и ей приходилось закрывать убытки телевидения. Михаил Дмитриевич Фёдоров, являвшийся в тот момент главой администрации Киришского муниципального района, предложил мне снова возглавить «Киришский факел». Я согласился на его предложение, хотя телевидение было для меня чем-то совершенно новым. Не хочу критиковать предыдущих коллег, но работа этого средства массовой информации была выстроена таким образом, что в основном освещалась жизнь школ, детских садов, а о других аспектах городской жизни материалов было маловато. Подобрался очень хороший коллектив, пришли молодые работники. Катя Фёдорова сейчас в декретном отпуске, надеюсь, что вернётся. Аня Рудковская приехала из Приднестровья, где работала в пресс-службе Совета Министров Приднестровья, очень умная, талантливая девочка, Людмила Александровна Люткова делала замечательные авторские программы. Мы наладили дело, информационные выпуски стали содержательными. Я придерживаюсь той точки зрения, что необходимо бывать на различных обучающих семинарах, которые проводит Законодательное собрание, комитет по печати и другие организации. Эти поездки были необходимы, потому что оттуда всегда приходили свежие идеи, свежие мысли. Именно благодаря участию в семинарах мы многое изменили в «Киришском факеле». В газете появилась система, определились постоянные рубрики. И читатели увидели, что газета стала интереснее, интеллигентнее, наверное.
– А как Вы пришли к мысли сделать еженедельную газету?
– У нас сначала газета выходила три раза в неделю, а мы решили сделать еженедельник. Провели серьёзную работу по усовершенствованию, и, я считаю, газета вышла на хороший уровень. Психологию подписчиков, конечно, тяжело было переломить. Но считаю, мы правильно сделали: еженедельник есть еженедельник, можно давать больше аналитики, а на четырёх полосах при обилии рекламы и официальных материалов просто нечего почитать. Сейчас боюсь, что газета может сдать свои позиции, потому что ушла Лариса Ивановна Быстрова, очень талантливый человек, профессиональный журналист, всю свою жизнь посвятившая «Киришскому факелу», у неё всего одна запись в трудовой книжке.
– Чего, на Ваш взгляд, не хватает современной прессе?
– В современной прессе много желтизны и официоза. Последний меня просто насмерть убивал. Это отдельная моя боль: по 50-60 полос, и люди правильно возмущались, говоря, что они выписывали нормальный «Киришский факел», и куда им эти документы? Я всегда объяснял, что официальные материалы шли сверх того объёма, который они выписали, но людям трудно это воспринять. Я уговаривал власти печатать это где-то отдельно, но понимания не нашёл. Ещё обидно, что за эти материалы редакция совсем не получала денег. Есть договор, в котором указано, что администрация, как учредитель, имеет в каждом номере право на 2000 бесплатных строк, это практически две полосы, их хватало бы. Всё остальное должно оплачиваться, но этого не происходило, и наши убытки росли. Закрыть убытки газеты доходами от полиграфии не очень-то получается, так как и полиграфия сейчас в тяжёлом положении, поскольку продукцию выдаёт не элитную.
Появились конкуренты: это и Городское бюро рекламы, применяющее хорошую технику, и на НПЗ используют цифровую печать. Раньше у нас печаталось около 20 газет (из Кингисеппа, Волхова, Лодейного Поля, Гатчины и других городов), но они тоже стали уходить, Руководители на местах понимают: зачем им гонять машину в Кириши, когда можно создать полиграфию в своём городе? Появились типографии в Бокситогорске, Подпорожье, в Волхове усовершенствовали имеющееся оборудование.
– А наше телевидение как развивалось?
– Наше киришское телевидение вообще убыточная статья расходов. К сожалению, в своё время кабельные сети отдали Гатчине. Было создано акционерное общество, и 51% акций принадлежит ему. 35% акций принадлежит нашему городу, и 14% – предприятию «Жилищное хозяйство». Город эти деньги не зарабатывает, «Жилищное хозяйство» тоже, в принципе, никакого отношения к кабельным сетям не имеет, а телевидение хоть и не пользуется большой популярностью, но привлекает новых абонентов, потому что, если человек хочет смотреть местное телевидение, он подключается ко всем кабельным сетям. Я много раз предлагал направить эти средства на обновление нашей техники, но, к сожалению, этот вопрос так и не решили.
– А как родилась идея создания радио?
– Михаил Дмитриевич Фёдоров, являвшийся на тот момент главой администрации Киришского муниципального района, обратился ко мне с предложением: «На селе газету “Киришский факел” выписывают мало. (Это действительно так, в основном городские жители подписываются.) Телевидение там вообще не смотрят. Как мы информацию будем доносить до населения? А что, если создать у нас радио?» Я давно вынашивал эту идею. Но проводное радио уже не работало, решили создать FM-радио. На тот момент в нашем регионе уже вещали «Дорожное радио», «Радио-хит», существовала значительная конкуренция, и сложно было получить необходимые разрешительные документы. Это шло через Москву, требовало значительных финансовых затрат. Но мы всё преодолели, получили необходимые лицензии, разрешения, зарегистрировались как средство массовой информации и в марте нынешнего года начали вещание. Специалистов, кроме Михаила Жукова, у меня не было, поэтому мы подбирали штат. Программный директор Владимир Иевлев быстро вошёл в тему, и на радио стала звучать хорошая музыка. Новости делала Ирина Гапоненко – она была и диктором, и материал для новостей готовила. Не хватало, конечно, одного человека, тогда я пригласил на радио Татьяну Сим из Пикалёва. Бизнес-проект, составленный для радио, должен был окупиться через два года. К сожалению, мои надежды не оправдались.
Радио сейчас не работает из-за того, что не оплачивается аренда передатчика. Мне очень жаль это СМИ. Я обращался к администрации с просьбой помочь, но, к сожалению, понимания не нашёл. Думаю, что надо было найти средства, чтобы и радио работало, и телевидение. А сейчас решили развивать полиграфию отдельно, СМИ отдельно. Думаю, газета и полиграфия могут существовать отдельно, но телевидение и радио должны хорошо дотироваться. Мне непонятна ситуация и с газетой «Любимый город Кириши». Нужно создавать конкуренцию газете «Киришский факел», но, когда у власти две газеты – это нонсенс. Лучше объединить силы и финансы и делать качественно одно издание. Я всегда объяснял своим журналистам, что газета – это товар, который нужно продать читателю, поэтому он должен быть наилучшего качества. Журналистика – это вообще особая профессия. Не случайно сейчас её выносят в отдельный классификатор.
Журналист должен иметь собственную точку зрения по поводу того, о чём он пишет. Свою точку зрения всегда надо иметь, но, наверное, журналисту не всегда следует её высказывать в материале.
Я никак не пойму следующего: пишут нам читатели, жалуются на какие-то проблемы. Мы это печатаем, а представители власти говорят: «Вот вы нас всё время критикуете». Да не мы критикуем, люди жалуются. Надо власти учиться выслушивать и другие точки зрения. Я считаю, что мы должны защищать читателей. В «Киришский факел» писем приходит много. Я всегда внимательно их просматривал. И на душе становилось светло, когда люди писали, что были в администрации, ещё в каких-то инстанциях, и нигде их толком не выслушали, и последнюю надежду они связывают с нами. Как эту последнюю надежду не оправдать? Я считаю, это будет просто нечестно. Раньше мы очень часто проводили встречи с читателями, выслушивали в том числе и неприятную критику. И многие спрашивали: «Неужели вы это опубликуете?» – «Опубликую, если это действительно по делу».
– А если сравнить советское время, перестроечный период и сейчас – когда было работать проще? Когда было больше свободы?
– В перестроечное время, которое принято называть свободным, было больше вакханалии. Тогда в газету несли столько грязи! Нужно было быть сдержанным: смотреть, что можно, а что нельзя печатать. Это сейчас во время выборов законы запрещают критиковать кандидата, а тогда в редакцию такие письма шли! Я помню и до сих пор себе не могу простить один случай. Марк Шавелович Фридман – известный, всеми уважаемый в городе человек. В редакцию пришло коллективное письмо против него, и мы опубликовали его как одну из точек зрения. Он, конечно, не прошёл на выборах. В то время можно было много наделать ошибок.
Сейчас свобода слова, но, понимаете, если ты опубликуешь в газете точку зрения, отличную от позиции власти по данному вопросу, всё равно будешь виноват, даже если она правильная. И вообще (я имею в виду не только Кириши) власть отгородилась от людей своими пресс-службами, представляющими официальную точку зрения как единственно правильную. С одной стороны, конечно, эти службы помогают освещать мероприятия, на которые мы не всегда добираемся, с другой – вся предоставляемая информация настолько «причёсана, приглажена», что людям неинтересна. У нас в «Киришском факеле» в последнее время была рубрика «Точка зрения», в которой люди могли высказать свой взгляд на различные вопросы. Почему к нам так много писем приходило?
Потому что, считаю, мы хорошо работали с читателем, Я люблю людей принимать, беседовать с ними. У меня не было специальных часов приёма, общался с приходящими читателями в любое время, если находился в Издательском доме. И они шли, зная, что дверь всегда открыта. Иной придёт, выговорится и уходит довольный только потому, что его выслушали. Это большое дело – уметь слушать. А у нашей власти часы приёма. Если пришёл в другое время, тебя могут и не допустить. Может быть, слова о том, что власть должна принадлежать народу, и избиты, но это должно быть так. Слушать надо, воспринимать и ни в коем случае не срываться на людях.
– Вы согласны с утверждением о продажности журналистики?
– У нас в своё время был отлично работающий отдел рекламы – человек пять-шесть в штате. Лет десять назад, в период выборов, пять команд кандидатов шли через наш отдел. А мы уже эти материалы распространяли на всю область. Это продажность? Это бизнес, считаю. Мы честно продавали свой продукт, созданный благодаря нашей работе и таланту. А продажная журналистика – это когда, к примеру, чтобы кого-то снять с должности или оскорбить, журналисту или изданию дают определённое задание и платят за это. Такое считаю бесчестным. Думаю, в районных газетах этого явления нет. Я уверен, что ни один из журналистов в нашей газете, на радио, на телевидении не стал бы это делать. В отличие от столичных журналистов, мы не можем написать неправду или где-то слукавить. Тебе завтра встречаться с друзьями, знакомыми, и они скажут: «Зачем ты наврал?» Ответственность за свои слова у журналистов районных газет очень велика. Ты весь на виду.
– У Вас в подчинении был большой коллектив, состоящий в основном из женщин. Сложно управлять женщинами?
– Хочу сказать, что с женщинами проще работать, чем с мужчинами, хотя они и капризнее. Я всегда приходил на работу намного раньше других, проходил по цехам, старался обязательно переговорить с теми, у кого плохое настроение. Полиграфисты – женщины очень отзывчивые. Попросишь кого-либо из них о чём-нибудь, например, в выходной выйти на работу, всегда пойдут навстречу. Не дай Бог, я не заглянул к ним два-три дня, они уже говорят: «Геннадий Сергеевич, Вы нас совсем забыли». Что касается творческих работников, то это очень сложные люди. С ними тяжело, у каждого свой характер. Некоторые прекрасно выполняют свою работу, но совершенно не умеют ладить с людьми, другим свойственны несдержанность и некое самолюбование. Наблюдая за тем, что происходит в редакции сейчас, после моего ухода, многие удивляются: «Как Вы всё это разруливали?» Ну, вот так, с каждым отдельно: по-хорошему, по-доброму. Надо притираться друг к другу в коллективе, уметь прощать, ведь всё в жизни бывает.
– Есть что-то, что Вы не можете простить?
– Такого не бывает. Даже какую-то подлость могу не то что простить, но забыть. Нельзя про себя так говорить, но, наверное, по натуре я человек добрый. Всё равно Бог видит всё, и всем всё равно воздастся сторицей.
– Следуете правилу: «Не судите да не судимы будете»?
– Да. Человек есть человек. Ну что сделаешь, если он подленький? Простит его Бог, наверное, а если не простит, то накажет. Я никогда ни на кого не держу зла. Бывало, что люди поступали по отношению ко мне не очень красиво, даже коллеги. Но я умею прощать, наверное, это у меня от матери. Моя мама была очень добрым человеком. Я к ней приезжал раз в две недели обязательно, закупал ей все необходимые продукты. Она говорила: «Не надо мне продуктов, у меня пенсия хорошая, я тебе могу помочь». У неё квартира была полна старушек, шесть-семь всегда. Сидят, чаи распивают. Она деньгами помогала всей деревне. Я спрашивал: «Мама, они хоть отдают тебе?» Она отвечает: «Когда-нибудь отдадут».
Я благодарен матери за то, что она нас с братом вырастила в тяжёлое время. Она бралась за любую работу. Это, конечно, подорвало её здоровье, но она подняла нас. Я учился заочно, Аркадий на дневном отделении в сельхозинституте.
– Когда Вы заняли пост руководителя, у Вас оставалось время на собственно журналистскую работу?
– А как же. Я всегда писал. Надо себя в форме поддерживать. Мой любимый жанр – информация. Я помню, что, работая редактором волосовской газеты, я даже премию устанавливал за количество информационных материалов, подготовленных в течение месяца, А поскольку сам настолько люблю найти информацию, подготовить её, оперативно подать, то премия всегда доставалась мне, поэтому потом пришлось её отменять. Могу делать серьёзные материалы, зарисовки, на фельетонах я раз обжёгся и больше не стал писать, так же как и стихи. Над очерком приходилось долго сидеть.
– Какой период работы «Киришского факела вы бы выделили как самый интересный, яркий? Может быть, это связано с именами каких-то журналистов?
– Я считаю, газета очень много выиграла, когда стала выходить в форме еженедельника. Особенно в последние два-три года. Чувствовалась команда, и работали мы не только над содержанием, но и над оформлением газеты, постоянно совершенствовались. А звёзды наши – это, прежде всего, Лариса Ивановна Быстрова, социальный журналист. Её любили и знали в районе и в городе. Лариса Ивановна не просто хорошо писала о людях, она жалела и разбиралась в их проблемах. Я считаю, она самый профессиональный, ведущий журналист в «Киришском факеле». В своё время Светлана Солоницына замечательно писала в «КФ», но, возглавив «Любимый город Кириши», ударилась в политику и от этого потеряла в профессиональном плане. Света Лекомцева работает очень талантливо как журналист и любит острые проблемные материалы. Я боюсь, что здесь Светлана долго не задержится, потому что перерастает рамки журналиста районной газеты. Что касается Наташи Михайловой, она только начинает писать. Тяжело ей это даётся (она учится сейчас на заочном отделении в Новгородском университете), но тоже растёт буквально на глазах: раньше только подписи к фотографиям делала, а теперь пишет тексты, готовит к печати письма. Наташа Колосова работает ровно. Что касается внештатных корреспондентов, выделил бы Володю Дмитриева из Будогощи, В последнее время очень мало пишет, но пишет хорошо. Что касается худших времён, их, наверное, у нас и не было.
– Когда вы перестали быть директором Издательского дома, отношение окружающих людей к вам изменилось?
– Люди, с которыми были хорошие отношения, до сих пор очень здорово относятся. Мне звонят многие из тех, с кем были приятельские отношения. Атак, встречаюсь со многими и слышу: «Куда ты пропал? Ты на пенсии? Да не может быть!»
– А почему вы, полный сил и энергии, ушли с поста руководителя Издательского дома?
– Мне звонят из администрации и говорят: «Алексей Николаевич Анциферов просит, чтобы вы написали заявление об увольнении по собственному желанию». Я отвечаю, что у меня такого желания нет. Тогда, говорят, в трудовой книжке будет не очень хорошая формулировка. Во время встречи с А.В. Воскобовичем и А.Н. Анциферовым мне сообщили, что по результатам работы балансовой комиссии выявлены большие убытки, и меня решили освободить от занимаемой должности. В принципе я мог бы подать в суд и меня бы восстановили, ведь я одновременно являлся редактором радио, газеты и телевидения, и освободить меня могли только по решению совета учредителей, а это трудовой коллектив, администрация, областное правительство. Но я не стал этого делать. Я никогда себе не принадлежал, а только работе.
– Чем вы занимались, находясь вне редакции, дома, на отдыхе?
– Путешествовал. Был в Германии, Болгарии, Швеции, Норвегии, Финляндии, в Америку дважды съездил. Не дальше Урала – в Екатеринбурге был. На севере выше Петрозаводска не поднимался. На юге – Одесса, Крым. У меня была возможность поучаствовать в семинаре во Владивостоке, но что-то работы много было. До сих пор жалею, что в ту сторону не получилось съездить.
– Сейчас вы стали пенсионером. Как себя ощущаете в этом новом качестве?
– Я себя не чувствую пенсионером. Думаю, что до осени отдохну, освобожусь от всего груза ответственности, проблем, накопленных за эти годы. А осенью я всё же займусь делами, хочу сделать газету для предпринимателей.
Сейчас для меня самое главное – дача, её обустраиваю. Люблю цветы, выращиваю ягоды. У меня растут гладиолусы, шикарные сортовые лилии, георгины, нарциссы, чёрные тюльпаны, крокусы. Я люблю с ними возиться.
Я страстный болельщик футбола. Сам раньше играл, у меня 1-й разряд. С мальчишками, с детворой я бы и сейчас погонял в мяч запросто. А на книги, на литературу не хватает времени. Вот газеты обязательно просматриваю. Люблю «Российскую газету». В «Комсомолке» спорт только читаю, потому что эта газета уже действительно жёлтой прессой стала. Очень люблю ездить на машине за рулём, хотя в машинах ничего не понимаю. А вообще у меня есть мечта (тем более сейчас времени свободного много будет) проехать посмотреть некоторые замечательные места Ленинградской области. Хочу в Волхове Зеленецкий монастырь посмотреть, побывать в Новой Ладоге. К своему стыду, я там не был. А ещё у моей младшей дочери родился недавно второй ребёнок – моя внучка, иногда приходится выручать дочь, сидеть в няньках.
– Есть ли какое-то известное высказывание, которое отражает ваше отношение к жизни? Или, может быть, какое-то жизненное правило?
– Я никогда об этом не задумывался, жил и всё. Кажется, Драйзер сказал, что жизнь – это игра, и хотим мы этого или нет, но нам приходится в ней участвовать.
Наверное, в жизни общение с людьми и представляет наибольшую ценность. Всё время чему-то учишься.
Конечно, у каждого ты чуточку чего-то берёшь. Общение с людьми тебя и тонизирует, и подпитывает.
А вообще в жизни надо удивляться всему и вся, потому что поводов для этого много. Не дай Бог, будешь ходить с закрытыми глазами или, ещё хуже, с закрытой душой – ничего хорошего и не произойдёт.
Беседовала Лариса Смирнова
Людмила ГРИБОВА,
заместитель генерального директора по производству
МП «Издательский дом Кириши»:
С Геннадием Сергеевичем я начала работать с 1996 года после объединения редакции газеты «Киришский факел» и киришской типографии. В результате реорганизации сотрудники во главе с Г.С. Малышевым стали первопроходцами на пути создания издательско-полиграфических комплексов на базе редакций местных газет и типографий.
К этому времени администрацией города было приобретено современное на тот момент печатное офсетное оборудование. Благодаря энергии Геннадия Сергеевича, его энтузиазму, огромной работоспособности, творческому подходу к любому делу предприятие стало набирать обороты. На базе киришского издательского дома Комитет по печати провёл семинар редакторов районных газет Ленинградской области. Хорошее качество газеты «Киришский факел» привлекло в «Издательский дом «Кириши» заказчиков из Ленинградской и Новгородской областей, Карельской республики. В общей сложности печаталось около 40 газет.
Вся трудовая жизнь Геннадия Сергеевича была связана с журналистикой, издательско-полиграфической деятельностью. Он принадлежал к людям, которых называют трудоголиками. Нет смысла перечислять все награды, вручённые «Киришскому факелу» и МП «ИДК». Мы хорошо знаем, сколько таланта, ума, творчества было им вложено в газету и ее приложения.
Г. С. Малышеву в 1998 году было присвоено звание заслуженного работника культуры Российской Федерации, а в 2001 году он был удостоен звания «Лучший менеджер России».
У него не было приёмных дней и часов, а дверь его кабинета всегда была открыта для посетителей и подчинённых. Он умел всех выслушать, дать совет, поддержать любую тему разговора, соблюдая положенную дистанцию. Мы знали его как надёжного человека, готового в любой момент прийти на помощь.
Лариса БЫСТРОВА,
журналист, проработавшая в газете «Киришский факел» 35 лет:
Обычно о покойных говорят только хорошие слова, но Геннадий Сергеевич был настолько живым человеком, что делать из него икону не хочется. Он мог заблуждаться, ошибаться, терять голову, но получалось это у него искренне, от всей души. Очень любил жизнь во всех её проявлениях.
Из 35 лет, которые я проработала в «Киришском факеле», 20 – вместе с Геннадием Сергеевичем. Всегда дверь в его кабинет была открыта, никакой холодной дистанции между начальником и подчинёнными не было. Да мы и не были для него подчинёнными, всё зависело только от возраста. К более старшим он относился как старший брат и друг, к младшим – по-отечески. Умел находить слова поддержки и одобрения. Как редактор к работе над словом подходил очень профессионально, редактировал тактично.
Г. С. Малышев пришёл работать в уже устоявшийся коллектив, со своими традициями, но вошёл в него очень деликатно, почти без притирок. По характеру это был мягкий, отходчивый человек, но, несмотря на свою мягкость, мог настоять на выбранной линии. В то же время, при достаточной аргументации, его можно было убедить изменить точку зрения.
Лично меня потрясла история его любви ко второй жене. Несмотря на жёсткий прессинг со стороны администрации (она какое-то время работала журналистом, писала довольно остро – её статью о тогдашнем руководителе здравоохранения «Неприкасаемый» многие помнят до сих пор), он всегда оставался ей преданным, защищал и оберегал от нападок. Говорил: «Если нужно, я выйду на площадь и скажу перед всеми, что я её люблю!». Сергеич (так мы его звали, и не только между собой, но и к нему так обращались, ведь он был человеком незаносчивым, невысокомерным) никогда себя не берёг, жил, как говорится, на полную катушку. После перенесённого первого инсульта мы уговаривали его подлечиться, ограничить себя в работе, но... «Это не для меня, – отвечал он с улыбкой, – уж лучше я до последнего буду жить по полной программе».
На мой взгляд, его сильно подкосила многоходовая игра администрации, в которой он, как, впрочем, и весь коллектив, оказался заложником. Передел, отделивший редакцию от типографии, не прошёл для него даром, он очень сильно переживал. Помню, захожу к нему в кабинет, а он сидит за столом, обхватив голову руками, а в глазах – слёзы. Перефразируя известное выражение, скажу, что и я тогда, сама того не желая, оказалась в ненужном месте в ненужное время – меня назначили редактором, убеждали, что вся эта реорганизация проводится в интересах газеты. На самом деле, как показали дальнейшие события, это было больше в интересах администрации.
А Геннадий Сергеевич остался работать в типографии, вернее, в Издательском доме «Кириши», директором. Но он не мог без журналистики, без газеты. Поэтому, когда произошло очередное объединение в 2005 году, с приходом новой администрации, он воспрянул духом, ожил, с энтузиазмом взялся за восстановление разрушенного. Дневал и ночевал в редакции!
Он был человеком интеллигентным и незлопамятным. Поэтому ни на кого зла не держал. Все эти соединения – разъединения не прошли даром и для коллектива – ведь каждый раз резалось по живому, по судьбам людей. В 2010 году снова всё разделили: типография отдельно, а газета, радио и телевидение – отдельно. А Геннадия Сергеевича вынудили уволиться.
А он не мог не вариться в этом котле, не мог жить без творчества. При нём газета находилась на пике популярности, выходила большим тиражом. В коридорах редакции всегда было полно народу: люди шли со своими заботами, жалобами, проблемами. У Геннадия Сергеевича кабинет был открыт не только для сотрудников, а для всех нуждающихся в том, чтобы их выслушали, помогли. И он всегда находил возможность это сделать.
Никогда он не разговаривал с людьми через секретаря. Неравнодушие – ещё одна его характерная черта. Как редактор, для своих сотрудников он был надёжной, каменной стеной – никогда журналистов в обиду не давал. За любой неугодный для чиновников материал принимал удар на себя. Он был очень эрудированным человеком, интересовался политикой, мы с ним всегда препирались – кто первым будет читать свежую прессу. Делились интересными новостями. Мог прибежать ко мне: «Ты это уже читала? Представляешь?!!!». Или увидит, что настроение «минусовое», спрашивает: «Что глаза не светятся?»
И планёрки наш редактор проводил как-то по-доброму, с шутками и дружескими подкалываниями, а не то что: я – начальник, ты – дурак. Жизнь в редакции кипела, постоянно звонили телефоны, в кабинетах слышались споры, смех.
Без него стало неуютно, как-то бездушно. Из редакции ушли многие творческие люди.
Меня удивляет реакция администрации на то, что газета растеряла читателей, с падением авторитета «районки» резко снизился и её тираж. Все эти реорганизации, проводившиеся в течение десяти лет, наверное, ставили перед собой какую-то цель? Неужели администрации безразлично, во что превратились районная газета, радио, телевидение? Или цель и заключалась именно в том, чтобы иметь в городе беззубые, удобные средства массовой информации? Мне, как человеку, отработавшему в «Киришском факеле» столько лет, больно всё это видеть. Знаю, что и Геннадий Сергеевич переживал по этому поводу.
Приносит облегчение душе только то, что он ушёл из этой жизни, не ощущая свою беспомощность, не истомившись в своей болезни. Ушёл, как светящая всем лампа: горела и погасла. И стало темно и холодно... Ещё раз подумалось – жаль и горько, что только после смерти человека мы вспоминаем о нём так много хорошего. И так редко говорим хорошие слова друг другу при жизни.
Светлана ЛЕКОМЦЕВА,
редактор отдела газеты «Киришский факел» до 2010 года:
Очень важно в начале своего профессионального пути найти руководителя, который не разрушит твою идеалистическую веру в профессию, а, наоборот, даст новые знания и дополнительные возможности для развития. В моём случае таким руководителем был Геннадий Сергеевич Малышев – настоящий журналист в классическом, журфаковском понимании этого слова.
Взять, например, главную черту всех журналистов – любопытство, стремление узнать что-то новое. Геннадий Сергеевич это качество в своих сотрудниках поощрял. Если говорить о редакции «Киришского факела», то каждый из нас при желании мог ездить на профессиональные курсы, стажироваться, обмениваться опытом с российскими и зарубежными коллегами. Я, например, за годы работы в газете обрела друзей во многих городах России – от Самары и Орска до Новосибирска и Иркутска. Эти деловые и дружеские контакты помогают мне до сих пор. Интересно, что отпрашиваться в командировки даже почти не приходилось. Он спрашивал: «Куда на этот раз? А тема семинара какая?» – и я уезжала.
Тем, кто этого хотел, он позволил стать по-настоящему универсальными сотрудниками, которые могут работать в любом СМИ – была возможность изучить газетную и телевизионную вёрстку, делать авторские передачи на телевидении, попробовать себя в работе на радио и, конечно, писать. Он доверял журналистам, поэтому под его руководством у нас была возможность говорить о том, что мы сами считаем важным. Не все и не всегда этой возможностью пользовались, конечно, но Геннадий Сергеевич никогда не был цензором, несмотря на довольно заметное давление на него извне.
В 2008 году я брала интервью у Геннадия Сергеевича для своего диплома. Тогда мы разговаривали с ним о возможности и невозможности свободы слова в районной газете. Его слова, пусть и четырёхлетней давности, думаю, помогут понять его как человека тем, кто его не знал, и вспомнить его как настоящего профессионала тем, кто его уважал и уважает до сих пор.
Диана ПЕТРОВА,
руководитель отдела компьютерной вёрстки и графики газеты «Семь плюс экспресс»:
Я познакомилась с Геннадием Сергеевичем в 1998 году, когда пришла в Издательский дом «Кириши» устраиваться на работу. Готовилась к серьёзному собеседованию, зная, что были и другие претенденты, а он шутливо что-то спросил и сказал, что я принята. Мне ещё тогда подумалось: какой человечный руководитель. Не было в нём ни снобизма, ни высокомерия.
Геннадий Сергеевич никогда не был руководителем за закрытыми дверями, потому что двери его кабинета практически всегда были открыты. На его столе царил творческий беспорядок. Он писал маленькие записки своим очень мелким, убористым почерком и ничего никогда не забывал.
Геннадий Сергеевич не сидел на месте, частенько выходил из кабинета и обходил всё предприятие: неторопливо шёл по коридору административного здания, мог просто заглянуть в дверь любого кабинета и спросить, как дела, шёл на производство к печатным машинам и дальше. Каждый мог запросто поговорить с генеральным директором.
Через несколько лет я работала в отличной команде рекламного отдела, о котором он упомянул в своём интервью «Семь плюс экспресс». Мы были молоды, инициативны и творчески активны, работали очень много, а планов и идей было ещё больше. Геннадий Сергеевич практически всегда поддерживал наши начинания, не чурался чего-то нового, хотя умел «отделять зёрна от плевел» и порой объяснял нам, молодым, почему какую-то из наших идей нужно отложить на время.
У Геннадия Сергеевича было большое человеческое сердце, с газетой и типографией за годы он сроднился и все проблемы предприятия пропускал через себя, поэтому, когда началось разделение газеты «Киришский факел» и ИДК, на него смотреть было больно. Выглядел он по-настоящему больным, как будто от него отрывают какую-то часть. И вот в это время он подошёл как-то ко мне и сказал, что я должна стать руководителем нового компьютерного отдела Издательского дома «Кириши». Я была поражена и спросила: почему я, менеджер по рекламе? Он тогда сказал слова, которые изменили мою дальнейшую жизнь, я их запомнила, а теперь и своей дочери порой говорю. Он сказал: «Потому что ты должна расти!» И я безумно благодарна Геннадию Сергеевичу, что в непростое для себя время он поверил в меня, хотя даже я сама в себя верила с трудом. Пришлось многому обучиться за короткое время, зато сейчас, спустя годы, могу сказать, что во многом то, чего мне удалось добиться в профессиональном плане, – это заслуга и замечательного руководителя Геннадия Сергеевича Малышева, который подтолкнул меня к новым вершинам.
Хотя наши профессиональные пути разошлись, порой, заходя в ИДК, я встречалась и с Геннадием Сергеевичем, только мне казалось, не было в нём какой-то прежней живинки, наверное, пережитое наложило свой отпечаток. Но Геннадий Сергеевич не был бы собой, если бы не спрашивал про дела, дочку, не шутил бы о чём-нибудь – таким он мне и запомнится, человеком с большой буквы. Вместе с ним ушла эпоха – это точно сказано.
Владимир ДМИТРИЕВ,
внештатный корреспондент газеты «Киришский факел»:
Что остаётся после ухода человека? У строителя – здания, у писателя – книги, у крестьянина – земля-кормилица, а у журналиста?
Геннадий Сергеевич приехал к нам в город в конце восьмидесятых годов, на излёте перестройки. Он сумел сделать районную газету интересной для читателя. Это была трибуна для высказывания различных мнений. Коммунисты, демократы-радикалы, экологи «шестой секции», заводчане – все могли высказаться здесь по любому вопросу. «Киришский факел» при Геннадии Сергеевиче был органом, в который обращались тогда, когда все инстанции были пройдены.
Он мог перед самым выпуском газеты снять свёрстанный материал с первой страницы, заменить его на необходимый только сегодня, и после публикации ветеран двух войн, инвалид, вместо того чтобы стать бомжом, оставался жить в своей квартире.
Для Геннадия Сергеевича всё было важно. Как-то я написал репортаж об очереди в винный магазин, где продавали по талонам водку. После публикации в Киришах началось наведение порядка в этом вопросе, а по стране в то время в винных очередях гибли сотни людей.
Смелость редактора Г. С. Малышева поражала меня. Кто мог через три дня после расстрела Белого дома, когда непонятно было, как далеко это всё зайдёт, опубликовать заметку, осуждающую расстрел, под названием «И никто не задумался просто встать на колени». Это потом под эти стихи вспоминали октябрь 1993 года, а тогда все газеты, телевидение чернили защитников парламента как могли, называя их фашистами, бандитами.
А как аккуратно относился Геннадий Сергеевич к авторскому тексту. Любят иные редакторы и журналисты править материалы, вымарывая текст и искажая авторские идеи до неузнаваемости.
После личного знакомства он предложил мне что-нибудь написать и отдать непосредственно ему в руки, и все четыре материала были опубликованы без какой-либо правки. На мой удивлённый вопрос: «Почему вы ничего не изменили?» – он ответил: «Здесь правка не нужна». И сразу же предложил идти работать в редакцию: «Только не говори – нет». Как жалею я сейчас, что уговорил себя и его, что я нужен в другом месте.
Геннадий Сергеевич понимал цену оперативности публикации важного материала. Как-то раз утром я принёс заметку, вставил в дверную ручку, и, огорчённый тем, что не застал его и не поговорил лично, побежал на работу. Позвонив с работы, сразу после приветствия услышал: «Читал, будет завтра в номере». Я начал благодарить. Он прервал меня: «Я прочитал, всё понял...»
Редактору районной газеты, чтобы жить спокойно, безбедно, можно было превратить издание в мини-«Правду» начала 80-х годов. «Киришский факел» Г. С. Малышева не был таким. Геннадий Сергеевич воспитывал грамотного, умного читателя, формировал свободный образ мысли у людей, населяющих Кириши и Киришский район. В это он вложил весь свой талант и умение, и это незримо присутствует во всех нас. Свет от угасшей звезды идёт многие годы.
Светлана ЗЕРНОВА,
кандидат экономических наук,
директор филиала Санкт-Петербургского университета управления и экономики:
Мне больше всего запомнились первая и последняя наши встречи. В 1990 году я была депутатом городского Совета. Геннадий Сергеевич проводил первый круглый стол в редакции, как только что назначенный редактор газеты «Киришский факел». Разговор был обо всех наболевших вопросах. Сразу было видно, что перед нами очень начитанный, эрудированный, интеллигентный человек.
Работая на своих должностях, нам приходилось совместно решать многие проблемы: финансирования, приватизации, организации кабельного телевидения, открытия новых муниципальных учреждений. Вообще некоторым руководителям предприятий, которые пережили страшные 90-е, нужно ставить памятники при жизни. Всё должно было закрываться, разрушаться, приватизироваться. На эти действия спускались указы, приказы, многие из которых были абсолютно неразумны. Из всего этого неразумного нужно было принимать единственно правильные решения, которые не повредили бы киришанам. Конечно, пресса в то время играла огромную роль. Геннадий Сергеевич – очень ответственный человек, хороший организатор, многие вопросы освещались быстро и компетентно.
Прошло 20 лет. Больше всего мне запомнилась недавняя, как оказалось, последняя наша встреча. Мы встретились за три недели до его смерти в магазине, который он открыл совместно с новой семьёй. Был очень счастлив, помолодел, говорил мне много комплиментов, лучился радостью. Он производил впечатление человека, абсолютно довольного всем. Человека, который собирался долго жить. Поэтому, когда после отпуска я прочитала некролог, долго не могла поверить в случившееся.
Наталья Таничева,
корреспондент газеты «Семь плюс экспресс»:
Его имени нет среди почётных жителей города. Его фотография не украшает киришскую Доску почёта. Всегда считала, что холодное утверждение «незаменимых людей нет» в корне неверно. Нет незаменимых чиновников, а каждый творческий человек приходит на землю в штучном экземпляре. Каждый из них неповторим, индивидуален и послан сюда для того, чтобы в чём-то улучшить этот мир. Они не всегда понятны, часто – неудобны. Но без таких людей наша общая жизнь становится однообразной, скучной и пресной.
