Александр Солдатов был знаменитым радиожурналистом ленинградского – петербургского радио. Вместе с коллегами, журналистами радио Виктором Бузиновым и Ингой Бочановой он встречался в программе «Час до полудня» с интересными собеседниками. Его еженедельный «Разговор по душам» знали и любили горожане. Однажды он сам предстал в роли собеседника, отвечая на вопросы Виктора Бузинова – об этом материал, сохранившийся в архиве Союза журналистов.
22.07.2011
«Для меня нет ничего интереснее, чем исследование характеров»
Саше, Сане, Александру Владимировичу Солдатову – шестьдесят.
Он приехал из своего родного Донецка летом 66-го. Крепкий, молодой, ершистый, болезненно воспринимающий несправедливость.
Судьба свела нас на долгие годы в одном кабинете, и очень многие передачи делались в два пера и в два «Репортера», за одним студийным столом. Вел Солдатов и военно-патриотическую, и правовую, и историческую тематику. Кроме жанра беседы, ему был подвластен и радиорепортаж, и публицистический комментарий, и лирические эссе, и юмористические миниатюры, и даже пародии, хотя об этом мало кто знает. Но, по-моему, окончательно нашел он себя в умело построенных «фирменных» беседах на морально-нравственные темы. Его еженедельный «Разговор по душам» знают и любят петербуржцы. Многим интересен «Исторический клуб», который ведут по воскресеньям профессор В.И. Старцев и редактор А.Солдатов. Ведем мы по очереди с Александром и Еленой Морозовой и популярный у горожан субботний «Час до полудня». Двадцать лет звучит эта программа в эфире, и ее возраст – один из рекордных для радиопередач вообще.
Нам с Александром Солдатовым повезло. Мы застали в живых таких Мастеров радио, как Лазарь Маграчев, Матвей Фролов, Виктор Набутов, Мария Григорьевна Петрова, Ростислав Широких…
Солдатов получает от радиослушателей множество писем. У него целая армия почитателей. Я помню, например, письмо, адресованное руководителям Петербургского радио, где Александра за его обаятельный тембр голоса, манеру разговора, умение сопереживать назвали самым любимым и самым обаятельным радиожурналистом, мастером своего жанра.
– Ты помнишь такое письмо?
– Не только помню, но и храню! (смеется). Оно от Галины Петровны Копыловой. Там есть такие строки: «Мне пихают информацию о личной жизни Пугачевой или, того хуже, – Сташевского. Зачем? А Солдатов, в частности, беседует с нами, это мой доброжелательный друг. И я хочу знать, сколько ему лет, какие у него дети, есть ли у него собака и какое увлечение у него. Потому что он рядом».
Письмо, конечно, лестное. Даже с перебором. Но каждый из нас бережет годами такие письма. Когда становится совсем паршиво на душе, они греют сильнее вина. Но, вообще говоря, я не питаю иллюзий насчет хвалебных писем.
– Ну, это уж ты слишком беспощадно.
– Я не кокетничаю. Тут вот в чем дело. Задушевные беседы с людьми – это не критическое или криминальное расследование и не аналитическое проблемное исследование. «Приятная возможность сказать о себе хорошее», – как говорится в рекламе. Хотя для меня нет ничего интереснее исследования характеров и психологии людей.
– И все-таки, Александр, у тебя, как и у меня, на радио прошла почти вся творческая жизнь. А не обидно ли, что «все в трубу», как говаривал Михаил Александрович Дудин. Могли же быть, например, книги, а не только участие в сборниках и редкие газетные публикации.
– Наверное. Но есть сотни, тысячи книг, которые пылятся на полках, их никогда никто не открывал и не откроет. А радио… Будем надеяться, не все вылетает в трубу, а остается в умах и душах людей.
Но вообще-то за многое обидно. Мы всегда вроде какого-то довеска к ТВ. Как теленок и корова. Пишут, спорят, всегда только о телевидении. А нас как будто и нет. Ты хотя бы раз читал в наших питерских газетах серьезную рецензию на радиопередачи? Или радиообозрение?
– А теперь, уж извини, твой всегдашний вопрос: «О чем я забыл спросить?».
– Ты забыл меня спросить о самом главном.
– О чем же?
– О городе. О моем отношении к нему. Об одной черте Петербурга, о которой почему-то никто никогда не говорит. Как ни один другой город, он очень быстро умеет становиться для приезжего своим, даже свойским. Он быстро ассимилирует тебя, если ты не сопротивляешься. И вместе с тем дает тебе терпеливый шанс раскрепоститься, сказать свое слово в любой отрасли. Хотя Петербург ничем никто не удивит после того, что было в его истории. Вот это ощущение духовного простора ни в Киеве, ни в Одессе, ни даже в Москве, я, например, не испытывал, а жил там подолгу. А по Ленинграду я стал скучать после первого же отпуска. Как будто здесь родился и вырос. Наверное, дело все же в бесконечной терпимости города к каждому из своих жителей, коренной он или нет.
– Не помню что-то, чтобы в своих передачах ты делал такие признания.
– А это сокровенное. У нас же с тобой «Разговор по душам».
– Мы, по-моему, уже исчерпали свой хронометраж. Но несколько секунд, пардон, строк, у нас с тобой есть. Что думаешь о нашем предстоящем акционировании?
– Знаешь, на Украине говорят: «Дав би Бог нашому телятi Вовка з’iсти». Понятно без перевода. А если без черного юмора – вся надежда на мудрость руководства и акционеров. И на наших верных слушателей.
Эта беседа была записана в 1998-м Виктором Бузиновым (1934 – 2006)
Фото из архива Анатолия Нутрихина