Памяти друга. К юбилею доктора Льва Щеглова
28 августа исполнилось бы 75 лет знаменитому петербургскому сексологу, психотерапевту, доктору медицинских наук, профессору Льву Щеглову. 11 декабря 2020 года Льва Моисеевича не стало. Он скоропостижно скончался от ковида.
Памяти друга посвящается этот материал, написанный известным журналистом Дмитрием Губиным на следующий день после смерти Доктора Щеглова.
Мы публикуем материалы, написанные в первый год пандемии коронавирусной инфекции. Собираем подборку текстов – опубликованных и нет – для того, чтобы сохранить в памяти новости о работе врачей, репортажи журналистов, интервью с пациентами.
Человек, давший нам язык секса
Прозвище у него было «доктор Нестоит», который приучал россиян к мысли о том, что они могут самостоятельно распоряжаться своими телами. Великий был человек. Мы с ним пересекались в начале 1990-х. Тогда в Ленинграде, всего на месяц позже московского «Коммерсанта», стала выходить независимая газета «Час пик». Вся вторая её тетрадка имела название «Человек чувствующий». Это было манифестом: жизнь наших собственных чувств, тел, желаний не менее важна, чем жизнь государства. Колонку про половое поведение в ней начал вести как раз Лев Щеглов.
Он сделал колоссальную вещь: дал своим читателям язык, которым они могли описывать сексуальные желания, движения, томления, (не)удовлетворенность. Это был тот редкий случай, когда не только явление обретало наименование, но и когда наименование порождало явление. Страпоны, дилдо, фелляция, римминг, эякуляция, коитус, эректильная дисфункция, вагинальные контрацептивы — обо всём этом вдруг стало возможным говорить и всё это стало возможным обсуждать точно так же, как обсуждались проблемы политики или высадки на даче рассады в соответствии с календарём огородника.
Помню, как я пришел домой к Даниилу Гранину: у него на столе лежал «Час пик», открытый как раз на «Человеке чувствующем». «Я всегда начинаю читать «Час пик», — сказал, чуть смущаясь, Гранин, которому было тогда за 70, — с этой полосы». И добавил уже без смущения: «И нахожу здесь для себя много нового».
Щеглов был своего рода ледоколом, вспарывавшим льды советской немоты, в чём ему сильно помогали медицинский диплом и профильное образование. А уж вслед по образовавшемуся фарватеру шли самые разнообразные суда. Одним из таких корабликов, кстати, был Дима Циликин, доведший мастерство заголовка в «Человеке чувствующем» до виртуозности. Я до сих пор помню один: «Ой, цветет калина в поле у ручья. Парня мало. Дога полюбила я»…
Тогда ещё не было очевидно, что Щеглов оказался революционером не только в сексуальном просвещении огромной страны (всесоюзная аудитория смотрела его в «Адамовом яблоке» — российском телеварианте «Плейбоя»). «Доктор Нестоит» занял чёткую позицию на баррикадах в борьбе за куда более важную высоту — право человека на собственное тело.
Он говорил: наши тела принадлежат нам, и поэтому мы, взрослые люди, можем делать с ними всё, что угодно, в любых комбинациях с другими телами, если на это есть согласие и если в этом нет принуждения.
А церковь говорила (и продолжает говорить): ваши тела принадлежат Богу, и поэтому вот то-то и то-то с ними делать нельзя, это чужая собственность, и подлинный владелец ваших тел вас за это накажет!
А русское государство говорило (и продолжает говорить): ваши тела принадлежат мне, поэтому часть ваших тел я заберу на очередную войну, а часть действий с вашими телами я если и не запрещу, то через пропаганду высмею. И вообще ваши тела нужны для того, чтобы рожать мне налогоплательщиков и защитников.
Я думаю, очень многое из происходящего в последние годы Лев Щеглов тяжело переживал. Разгон в Петербурге комиссии, дававшей заключение о транссексуальности. Гонения на гомосексуалов. Глумление над самим понятием «гендер», хотя оно куда более точно описывает личную жизнь людей, чем устаревшая бинарная оппозиция «мужчины» — «женщины».
Щеглов был представителем либеральной науки — той, которая признает право на любое суждение, но немедленно подвергает каждое суждение критике, и которая отказывает в праве на знание всему, что не выдержало такой проверки. Нет, Щеглов вовсе не был модным публицистом, эксплуатирующим пикантную тему. И не случайно всем морочил голову, называя Льва Щеглова своим отцом, Роман Трахтенберг — главный кабаретист страны, не признающий никаких «вечных истин», особенно сексуальных, и не ставящий никаких границ в высмеивании вечности. Доктор наук Щеглов точно был одним из духовных отцов кандидата наук Трахтенберга, потому что он был учёным и исследователем, для которого просветительство является чем-то вроде счастливой обязанности.
Теперь Щеглов и Трахтенберг снова вместе на одном и том же свете. Том же, где и Циликин, убитый несколько лет назад подначенным государственной пропагандой гомофобом. Жизнь их тел закончилась, но жизнь идей продолжается — и какое счастье, что не наоборот, как у очень и очень многих в сегодняшней упивающейся сползанием в тупую архаику стране.
Дмитрий ГУБИН,
Многочисленные друзья, коллеги и поклонники таланта Льва Щеглова готовы подписаться под каждым словом Дмитрия Губина. Добавить можно лишь простые слова: Лёва был душой любой компании, умным собеседником и внимательным слушателем, добрым и отзывчивым человеком с прекрасным чувством юмора. И не верится, что его нет больше с нами. Что никогда он не появится в стенах «Росбалта», где неоднократно собирал полный конференц-зал людей, влюблённых в него и с огромным интересом впитывающих уникальные знания Доктора Щеглова.
Наталья Черкесова, Лариса Афонина,
Пётр Котов, Кирилл Набутов, Ника Стрижак
На снимке: Лев Щеглов в 1991 году
Фото Петра Котова
Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга