Рейнгард видит золотые купола
В июле 1941 года угроза Ленинграду стала очевидной. Немецкие войска группы «Север», ломая наше сопротивление, стремительно наступали с Прибалтийского направления. Главной задачей Краснознаменного Балтийского флота стало активно содействовать сухопутным войскам в непосредственной обороне Ленинграда. Основной силой обороны была морская артиллерия: кораблей эскадры, канонерских лодок, сторожевых кораблей, частей береговой обороны, железнодорожной артиллерии флота, вновь оборудованных морских батарей на суше, артиллерии морских полигонов и многих других соединений.
Для руководства этой силой было создано Управление начальника артиллерии Морской обороны Ленинграда и Озерного района с прямым подчинением Военному Совету флота и оперативным подчинением начальнику артиллерии Ленинградского фронта. Начальником Управления назначили контр-адмирала Ивана Ивановича Грена, ранее руководившего научно-исследовательским морским институтом ВМФ.
Управление артиллерией в сжатые сроки спланировало основные и запасные стоянки огневых позиций кораблей и частей непосредственно в Ленинграде на Неве, в Кронштадте, а также на суше на случай штурма города. Были предусмотрены все возможные варианты атак противника со стороны залива, суши и воздушного пространства. Обеспечена бесперебойная связь в боевой обстановке.
Как было предусмотрено планом, уже в августе 1941 года заняли огневые позиции в Ленинградском порту тяжелый крейсер «Петропавловск», крейсер «Максим Горький», эсминец «Опытный». На Неве у Усть-Ижоры появились эсминцы «Стройный» и «Строгий», у входа в огражденную часть Ленинградского морского канала встал на бочки линкор «Марат». После перехода флота из Таллина заняли огневые позиции в районе Ленинградского торгового порта лидер «Ленинград», эсминцы «Сметливый» и «Стойкий».
Стали корабли на Неву и между городом и Ивановскими порогами. Вначале канлодки «Красное знамя», «Зея», сторожевой корабль «Вирсайтис». Затем сюда же поставили канлодки «Ока», «Сестрорецк» и другие.
Остальные корабли Балтийской эскадры находились на боевых позициях в Кронштадте и на его рейдах…
Генерала Рейнгарда ждали. Притом основательно готовились к этой встрече.
…Мы въехали на Исаакиевскую площадь. Справа – гостиница «Астория», где когда-то свел счеты с жизнью Сергей Есенин. Спустя 15 лет после его смерти немцы планировали устроить здесь банкет по случаю взятия Ленинграда.
А вот и Исаакиевский. Около него, как всегда, много туристов. Они торопливо идут в здание, чтобы побыстрее подняться наверх и увидеть город во всей красе, маленьких человечков на его улицах и площадях. А пока они сами выглядят букашками возле величественных колонн, которые кажутся настоящими стражами собора, назначенными самим Богом.
Марина вертится возле окна. Восторгается каждой увиденной мелочи. Все замечает. Едва свернули на улицу, ведущую к Сенату (ныне зданию Конституционного суда России), как на весь автобус удивленно закричала:
– Смотрите! Колонны с дырками!
– Это не дырки! Это отметины войны, – наставительно поправила экскурсовод, словно перед ней был не ребенок, а взрослый человек.
Меня же возглас Марины опять заставил вспоминать. Опять появился в голове полковник со своей книгой…
– Никакой он не историк. Как был солдатом, так и остался, – думал я. – Все у него очень просто. Немецкие солдаты браво выполняли свой долг.
Командиры с восторгом вели их в бой, и перед ними в Европе падал один город за другим. Так они быстренько дошли до Ленинграда. Но тут у них случилась заминка. Их кто-то посмел остановить… По Польману это произошло как-то неожиданно. Фюрер планировал закончить войну с Россией до зимы, Ленинград – лишь этап войны. Он должен пасть. Польман и показал в книге генерала Рейнгарда, который бережно хранил пригласительный билет в «Асторию», где намечалось торжественно отметить победу вермахта. Берлин, как известно, вещал в те дни на весь мир, что город уже, по существу, пал.
Действительно, обстановка под Ленинградом в те дни была крайне тяжелой.
27 августа 1941 года в Ленинград прибыл последний поезд, идущий через Мгу. По железной дороге подвоз продовольствия и других грузов прекратился. В городе имелись запасы: муки на 17 дней, крупы – на 29, рыбы – на 16, мяса – на 25, масла животного – на 28 дней.
28 августа передовые части врага были в 4 – 5 километрах от Колпина.