«Голощекин, опять хулиганишь!»
Джазовый мультиинструменталист и композитор, основатель и художественный руководитель Филармонии джазовой музыки, народный артист России Давид Голощекин 12 декабря на сцене Актового зала Дома журналиста продемонстрировал великолепное мастерство рассказчика. Затаив дыхание, зал слушал не только исполняемые им мелодии, но и беседу с председателем Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области Людмилой Фомичевой о жизни музыканта, столь тесно связанной с историей развития джазовой музыки в Советском Союзе.
Здравствуй, страна прекрасная!
По мнению Давида Голощекина, «ничто не предвещало», что он станет музыкантом. Отец был из «киношников», мама из «балетных». Но однажды летом 5-летнего Давида отец взял с собой на съемки фильма «Счастливого плаванья».
«В этом фильме звучит «Марш нахимовцев»: «…солнышко светит ясное, здравствуй, страна прекрасная…». На съемках без конца звучала фонограмма этой песни. После возвращения я дома всегда напевал эту песню. Если в нашей квартире собиралась небольшая компания из киношников и актеров, то коронный номер исполнял я. Мне говорили: «Додик, а ну-ка спой нам!». Я, конечно, упрямился, как всякий пятилетний мальчик, не хотел этого делать, но меня уламывали, я вставал на стул, поворачивался спиной к слушателям (не хотел им в лицо петь) и пел. Однажды в компании оказался Павел Алексеевич Серебряков – потрясающий пианист, директор консерватории того времени. Он услышал, как я пою, и сказал, что у меня есть слух, и нужно отдать меня в музыкальную школу».
В школе при Ленинградской консерватории Давид успешно прошел все тесты, и, конечно, спел тот самый «Марш нахимовцев», чем привел в восторг всю комиссию. Талантливого мальчика решили отправить в класс скрипки.
«Мне тогда нравилось слушать радио: «Говорит Москва…». Я слушал все подряд, особенно музыку, и классику, и современную. Короче говоря, основным источником информации о музыке для меня было радио. И вот всучили мне эту скрипку. Если у вас есть внуки или дети, которые начинают играть на скрипке, ничего страшнее не придумать. Это ужасно, эти звуки. Первые месяцы для того, чтобы извлечь звук на скрипке, это страшно. Я ненавидел эту скрипку. Но что я мог сделать? Родители! Я же был относительно послушным мальчиком. Пилил я эту скрипку… Но, когда я научился все же извлекать из нее мелодию, мне понравилось».
Солнце зашло за угол
В школе при Ленинградской консерватории детей учили играть классику. И юный музыкант делал это с удовольствием. И, возможно, продолжал бы это делать по сей день, если бы не одно «обстоятельство».
«Обстоятельство заключалось в моей тете. Тетя жила с бабушкой. Мой отец навещал их по воскресеньям и брал с собой меня. Мне было скучно, я слонялся по их квартире. Слонялся, слонялся и обнаружил у тети патефон и целую полку пластинок. И я начал крутить эти пластинки. И это был исходный момент. Тогда я дошел до оркестра Утесова, Спасского, Варламова. «Мы летим на последнем крыле…», «Руки больные дрожат…» – эту пластинку я крутил 100 раз, до дыр. Моя тетя любила все коллекционировать: слоников, книги, пластинки. Она ничего не слушала и не читала. Просто покупала все новое, что выходило, и ставила на полку. А однажды мне попалась пластинка, на которой было написано «Солнце зашло за угол» и «исп. на англ. языке». И больше ничего. Это оказался оркестр Эллингтона, как потом выяснилось. И эта музыка свела меня с ума».
С тех пор воскресенья стали самым любимым днем недели. Если отец по какой-то причине отменял встречу – это было настоящее горе. В итоге Додик так «достал» бабушку и тетю, что они подарили ему этот патефон на 10-летие. Окончательный же перелом случился, когда Давиду исполнилось 12.
«В театре Музыкальной комедии был джазовый концерт, и папа купил на него билеты. Это были потрясающие музыканты, они играли Миллера, Эллингтона. Я вернулся домой и на фортепиано начал играть то, что услышал. В голове стучало: «Это мое». После этого в школе на переменках я шел к роялю, который стоял в коридоре, и начинал на нем наяривать. Появлялась завуч, ее скрипучий голос через весь коридор доносился до меня: «Голощекин, опять хулиганишь». Классе в 10-м я вдруг услышал в нашей школе саксофон. Пошел на звук, заглянул в класс, там молодой человек лет 20 играет. Он спросил: «Что тебе надо?». Я ответил, что меня интересует джаз, и он предложил мне сыграть. Потом спросил мой телефон, и сказал, что он с группой играет джаз, и иногда нужен пианист. И он позвонил. Так началась моя джазовая карьера».
Советский джаз
Много интересных историй рассказал Давид Голощекин. И о сотрудничестве с Ленконцертом, и о создании Джазовой филармонии. И, конечно, знаменитую историю встречи с Дюком Эллингтоном.
«1971 год – время не очень хорошее для джаза. И тут, в качестве посла доброй воли, к нам приезжает «Оркестр Дюка Эллингтона». По городу расклеены афиши, аж 4 концерта. Мы,конечно, побежали в кассу. Я купил билеты на все 4 концерта, помню, стоили они по 10 рублей. И вот первый концерт. Это для нас было как «явление Христа народу». Эллингтон на сцене Октябрьского! Это же с ума сойти. После концерта мы до 4 утра с друзьями его обсуждали, делились впечатлениями, потом разошлись по домам. Утром разбудил телефонный звонок: «С вами говорит инспектор управления культуры. Мы знаем, что вы играете джаз. Собирайте ваших друзей. Завтра вы должны прийти в дом Дружбы (это было место, где разрешалось «дружить» с иностранцами под пристальным оком КГБ), там встреча с музыкальной общественностью Дюка Эллингтона. Вам нужно сыграть для него и показать, что такое советский джаз». Я, сонный, в начале просто не поверил, решил, что розыгрыш».
Как выяснилось позже, когда Эллингтону показывали нашу культурную столицу, начав, естественно, с Эрмитажа, он поинтересовался, играют ли в Ленинграде джаз? Конечно, ответить «нет» было просто невозможно. В Советском Союзе должно быть все и все самое лучшее. «Можно послушать?» – разумеется, поинтересовался Эллингтон. После чего и была организована встреча в Доме дружбы, на которую утренним фантастическим звонком пригласили Голощекина.
«В Доме дружбы зал был человек на 300. Контингент ничуть не напоминал музыкальную общественность: в основном мужчины, в одинаковых костюмах, галстуках, такой обком, горком, исполком и так далее. В проходе появился Дюк Эллингтон – элегантнейший человек – сел на первый ряд. Мы играли полчаса, когда закончили… Люди, которые впервые пришли слушать джаз, не знали, как реагировать. И тогда Дюк встал и зааплодировал. И сказал: «После такого прекрасного пианиста я нуждаюсь в реабилитации». Он прошел на сцену и заиграл знаменитую пьесу свою. Наш контрабасист Володя, прекраснейший музыкант, игравший эту пьесу сто раз, был в шоке. Он толкнул меня в бок и сказал: «Возьми контрабас. Я забыл, какие ноты». Я взял контрабас и заиграл. Дюк услышал контрабас, обернулся и увидел, что этот тот самый пианист, которого он похвалил. Минуты через полторы Володя пришел в себя: «Я вспомнил». Я отдал ему контрабас, но у меня же с собой была моя труба. Я сбегал за кулисы, взял ее и, дождавшись нужного момента, заиграл за спиной Дюка соло. Он обернулся с таким удивленным лицом. Я приободрился, выдал все, что мог. И в этот момент вышли на сцену музыканты из его оркестра с инструментами, и начался джим сейшин. Все играли вместе. Но у меня же была еще с собой скрипка! Я поймал момент, сбегал за скрипкой и заиграл. Вы бы видели лицо Эллингтона! Он подошел, обнял меня и сказал: «Ну ты и гангстер! Если ты приедешь в Нью-Йорк, у нас нет шансов получить работу». Расцеловал меня, и мы опять заиграли». Я от этой похвалы был в состоянии какого-то сна. Его потом увели, мы даже не простились, я не взял автограф. Я стоял на сцене и пытался себя ущипнуть, чтобы понять, было это правдой или мне это приснилось».
Солнечная сторона Невского
Конечно, невозможно представить себе встречу с Давидом Голощекиным, на которой не зазвучала бы музыка. Знаменитый 100-летний рояль Steinway Дома журналиста ожил под его руками. Музыкант исполнил на нем две композиции, о которых рассказал еще одну увлекательную историю.
«В 1971 году, несмотря на запрет джаза, моему ансамблю предложили записать пластинку. Я включил туда мелодии, посвященные городу. Там была сюита из 3 частей. Первая часть называлась «Передо мной Исаакий». Я тогда жил на Мойке, у меня было 2 собаки, с которыми я ходил по ночам гулять. Мы шли от Невского к Исаакию, и в любую погоду передо мной открывался потрясающий вид. Это меня всегда меня восхищало, и мне хотелось это отразить в музыке. Пластинку утверждали в Москве. Один из членов комиссии сказал: «Во-первых, колокола надо переписать, это связь с религией». Во-вторых, что это за название? Это какого Исаакия он имел в виду? Не того ли, который уехал в Израиль? Название запретить». И у меня на пластинке мелодия вышла под названием «В старинном квартале»».
Вторая часть, «Полночь в Летнем саду», у комиссии вопросов не вызвала. А вот с вполне невинным названием «На солнечной стороне Невского» тоже случился казус.
«Тогда все искали намеки против советской власти. Один из членов комиссии задал вопрос: «Что это за название – «На солнечной стороне Невского»? У нас что есть теневая?» Уже и это название хотели запретить, но тут один из них, наиболее продвинутый, член московской комиссии сказал: «Наверное, Голощекин имел в виду ту сторону Невского, которая была наиболее опасна во время артобстрела в блокаду». Все согласились и успокоились. А я-то имел в виду, что когда у нас в городе появляется солнце, оно всегда освещает ту сторону, где «Пассаж», и никогда не бывает там, где «Гостиный двор». Я ежедневно там ходил и это ощущал».
В завершение встречи Давид Голощекин пригласил на сцену вокалистку своего ансамбля, Лауреата Премии Президента Российской Федерации по поддержке талантливой молодежи, Лауреата молодежной премии правительства Санкт-Петербурга в области культуры и искусства и международного конкурса «Санкт-Петербург в зеркале мировой музыкальной культуры» Юлию Касьян. Под аккомпанемент маэстро Юлия прекрасно исполнила несколько джазовых композиций.
ПЕРЕЙТИ К ФОТОАЛЬБОМУ
О следующей встрече проекта «Культурная столица» мы сообщим на нашем сайте и в группах ВКонтакте и Фейсбуке. Следите за нашими анонсами.
«Культурная столица» – это цикл вечеров в Доме журналиста на Невском, 70, объединяющий общим названием встречи с наиболее яркими, известными, творческими, по-настоящему интересными людьми Санкт-Петербурга и России. В афише цикла – имена ученых, актеров, педагогов, режиссеров, общественных деятелей… Проект «Культурная столица» представит зрителям современную интеллектуальную элиту, даст возможность задать вопросы лидерам мнений, задуматься об актуальном и важном, наполнить жизнь историческими, культурными и социальными смыслами. Проект реализуется при поддержке Северо-Западного банка Сбербанка России.
Материалы о предыдущих встречах проекта:
Не надо делать сенсаций из фальсификаций (встреча с Сергеем Мироненко)
«Мы попали в промежуток» (встреча с Олегом Басилашвили)
«Наступает определенное время, когда уже не надо играть» (встреча с Регимантасом Адомайтисом)
Мозгу нужно давать тяжелую работу (встреча с Татьяной Черниговской)
«Мы очень любим то, что мы делаем» (встреча с Еленой Кальницкой и Глебом Фильштинским)