«В новостях все непредсказуемо»
Интервью с телеоператором Михаилом Марковым. Сидим в машине на набережной реки Карповки, где расположено петербургское бюро «Вестей». Воскресенье. Времени на интервью – до начала дежурства. Меньше чем через час съемочная бригада «Вестей» выедет на событие, и где мой визави может оказаться через этот час – неизвестно. В припарковавшийся недалеко автобус собираются паломники из Иоанновского монастыря. В приоткрытое окно залетела и приземлилась на приборную панель огромная снежинка.
– Фотографы, как показывает практика, если их все-таки уговорить сниматься, очень терпеливыми фотомоделями оказываются, кстати. Понимая процесс съемки, они дисциплинированно выполняют указания. Так как знают, как нужно себя вести перед камерой…
– В профессию телеоператора я пришел как раз из фотографии. Фотографировал еще со школы, принимал участие в выставках. Так что навык фотодела у меня есть.
– А навык модели?
– Если бы сказали: «Миша, давай ты будешь нашей моделью», я бы согласился. Но такого предложения не поступало пока.
– Как вы пришли в профессию?
– Началось все, как я уже сказал, с фотографии. В школе усиленно занимался в доме творчества, а параллельно – еще и спортом...
– …что для телеоператора немаловажно, как я понимаю.
– Передо мной в определенный момент жизни встал выбор: творчество или спорт.
– Сколько сейчас весит телекамера?
– Килограммов семь-восемь, думаю, весит.
– Полагаю, новостные телеоператоры – действительно самая спортивная в журналистике специальность. Тяжелая атлетика плюс бег плюс меткость.
– Я в прошлом, кстати, лыжник. Сейчас мой спортивный интерес сосредоточен на финской ходьбе. Так как действительно приходится себя в форме держать. Работа обязывает. А финская ходьба как раз тренирует мышцы спины и разгружает поясницу – самое уязвимое место у операторов.
– У вас специальное образование?
– Я получал специальность «оператор видеозаписи и видеосъемки, киномеханик». Этот набор был тогда первым. Раньше ведь специальности «видеооператор» вообще не было, а были только киномеханики.
– Чем киносъемка отличается от съемки новостного сюжета?
– Это две разные стихии. В учебных заведениях, таких как ВГИК, это разные факультеты, откуда выходят кинооператоры и видеооператоры. Первые учатся выстраивать монтажные планы, долго работают над каждым кадром, неспешно выстраивают свет. Новостной телеоператор старается делать то же самое, но очень быстро. Ты мгновенно должен подстроиться под ту ситуацию, которая возникает у тебя на съемке. В голове прокручиваешь: здесь – хорошая точка, тут – неплохая. Все – на ходу.
– Вы когда-нибудь работали в студии?
– Я из Петрозаводска. Начинал работать на ГТРК «Карелия», это местное отделение ВГТРК. Раньше перед тем, как тебе разрешали работать на выездах, ты должен был обязательно три года проработать на студии. Потом мы еще ездили ассистентами операторов на выезде. И только после всего этого нам разрешали самостоятельный выезд. Сейчас такого уже нет. Образование ухудшилось.
– Что дает студия?
– Студия прежде всего дает представление об искусственном свете. Как с ним работать, как с помощью него сделать картинку, приятную для зрительского глаза. Сначала ты узнаешь, какие виды света существуют в студийном режиме: заполняющий, рисующий, фоновый, контровой, моделирующий свет. Как, соединив их, сделать качественную картинку. А если это многокамерная съемка в студии, то тогда нужно еще грамотно поставить свет под каждый формат кадра, учитывая при этом общий план студии. И, конечно же, студия дает представление о композиции кадра в студийном режиме.
– Говорят, что лучший свет в студии – это имитация естественного дневного света.
– Это правда. Причем на улице хорошо снимать не тогда, когда ярко светит солнце, а как сегодня – свет ровный, нет резких перепадов, нет резких теней. На сильном контрасте тоже можно сыграть и сделать хорошую картинку, но лучшим считается свет при облачной погоде, без яркого солнца. Очень неприятно, когда пишешь корреспондента, которого поставил в тень, чтобы не было ярких световых бликов на лице. Поскольку он в тени, открываешь диафрагму, чтобы больше света попадало на матрицу. А сзади у тебя кадр залит солнцем, и фон улетает в жуткий «перелеп», в одно белое пятно. Дико раздражает это. Но иногда приходится работать и в таких условиях.
– Есть ли какие-то особенные отличия в создании видеоряда новостного материала?
– И в телевидении, и в кино есть правила смены планов кадра (общие, средние, крупные планы). Последовательность смены этих планов в кино в основном зависит от замысла режиссера. В новостях за это отвечаю я и монтажер. Я знаю таких профессионалов, за которыми наблюдаешь, как за пианистами, – они на кнопки за пультом вообще не смотрят. И, когда по тексту собирают видеоряд, они материал как будто чувствуют – где какие планы сняты, как это с текстом написанным соотносится.
– Расскажите про хронометраж.
– Сюжеты бывают разные – есть полторы, есть две с половиной минуты, в «Вестях недели» сюжеты могут идти и по три, и по три с половиной минуты. С каждой съемки ты должен привезти пятнадцать минут исходника при съемке сюжета и не менее пяти минут, если это видеоряд. Сюда входят и планы, и синхроны – то есть интервью. Для развернутого сюжета до пяти синхронов можно снять. Но снимается больше – для того чтобы была возможность выбора.
– А какой максимум можно привезти?
– Можешь хоть тридцать минут наснимать, но если сюжет полторы минуты, значит, двадцать восемь с половиной минут уйдет в корзину.
– Какая-то неблагодарная профессия.
– Ну почему же? Неиспользованные исходники в основном уходят в корзину. А сюжеты остаются в архивах, а значит – в истории. В конце концов, первую в мире съемку – «Прибытие поезда» братьев Люмьер – тоже можно считать новостным сюжетом.
– А оператор-документалист ближе к кино или к телевидению?
– Я бы сказал, к кино. У них более спокойный ритм работы. У них больше времени на преобразование в жизнь своих творческих замыслов. Они для получасового фильма могут снимать материал по два-три года. И на это есть время. Для передачи в идеале тоже изначально лучше создать монтажный план, раскадровку…
– Как это выглядит?
– Вы покадрово разрисовываете весь фильм и пишете к нему примечания. При взгляде мельком напоминает комикс. Но так мало кто делает уже.
У нас в новостях может произойти все что угодно. Поэтому весь монтажный план – у тебя в голове. Разумеется, корреспондент, зная приблизительно, куда едем, что снимаем, кого записываем, дает задачу-минимум. А дальше – по ситуации. И все непредсказуемо. Сюжет даже меняется на ходу. Приезжаете, к примеру, в деревню снимать печника, который делает уникальные печи. Выясняется, он еще и жестянщик, владеющий особой техникой. Так сюжет на ходу претерпевает значительные изменения.
– Есть ли в новостях устоявшиеся тандемы «корреспондент – оператор»? Какие качества ценит оператор в корреспонденте?
– Разумеется, тандемы есть. Далее открою секрет: хороший корреспондент – это тот, кто заботится о том, чтобы оператор был сыт. Для новостного оператора сей вопрос – принципиальный. Бывает съемка, когда мотаешься много часов с камерой наперевес. И голодный оператор, поверьте, в плохом настроении и при отсутствующем вдохновении такого вам наснимает…
– Часто на события приезжают три человека. Этот третий с какими-то проводами за оператором все время ходит. Это кто?
– Это видеоинженер. Человек, который держит микрофон за корреспондента, плюс по идее он должен еще за звуком следить.
– Какая самая тяжелая съемка для оператора теленовостей?
– Бывают съемки, когда нужно очень много бегать. К примеру, по заводу за главным персонажем сюжета, за каким-нибудь высокопоставленным чиновником, приехавшим с инспекцией. Вокруг него собирается много людей, все они быстро передвигаются по объекту. А впереди бежишь ты. Если твой корреспондент мужского пола, он тебе поможет со штативом. А если это девушка – у тебя к семикилограммовой камере прибавляется еще семь килограммов штатива. Это, как вы понимаете, очень способствует вдохновению и хорошей картинке.
– В Петербурге на вашем канале много операторов?
– Достаточно. Есть новостные операторы, есть операторы, работающие в студии, есть те, кто работает отдельно – в корпункте.
– У новостных бригад есть дежурства. Как часто приходится дежурить?
– Где-то раз в две недели. Есть дневная смена, а есть ночная.
– Вы делаете сюжеты только для «России 1»?
– Не только. И в эфире «России 24» идут наши сюжеты, и в других проектах ВГТРК. 9 Мая у нас все камеры разъехались по городам Ленобласти, а собралось все в один большой федеральный сюжет.
– Сильно ли разнится работа в Петрозаводске на «Вести Карелия» и здесь, в Петербурге?
– Ритм жизни другой. Аппаратура, в принципе, такая же, а ритм – другой. Говорят, в России есть три города, где есть профессиональное телевидение: это Москва, Петербург и Екатеринбург. Другие регионы недотягивают.
– А есть какое-то обучение внутри телекомпании?
– Да, еще работая в Карелии, я ездил на курсы повышения квалификации в Нижний Новгород. Учился у известного телеоператора Михаила Сладкова. Он работал и в «Вестях» на РТР, и на других каналах. У него была создана специальная учебная программа для телеоператоров, где отдельно говорили про звук, отдельно про картинку. Мы приезжали со своими сюжетами. И разбирали с ним каждый сюжет. Это был бесценный опыт.
– Сколько лет вы в этой профессии?
– Пятнадцать.
– Как думаете, изменилась ли за это время реакция людей на то, что их снимают?
– Это зависит не от времени, а от места. Я очень много ездил в командировки. Не только в города, но и по деревням. Заметил разницу. Снимаешь в городе где-нибудь в школе детей на перемене, как они бегают по коридору. У них реакция на камеру – боишься, что снесут. Обязательно каждый подбежит, рожу состроит, рукой помашет, спокойно мимо не пройдет. Та же мизансцена в деревенской школе – было ощущение, что меня просто нет. Дети вообще никакого значения камере и мне не придавали. Выводы: город как-то влияет на человека не в лучшую сторону, а деревенская атмосфера, природа его стабилизирует, делает гармоничным.
– Будет ли через десять лет ваша профессия востребована? Мир сейчас сам себя снимает – техника позволяет, сам публикует в Интернете. Все поглотит «Мобильный репортер».
– Вряд ли. Во все времена нужен будет тот, кто сделает хорошую, качественную картинку. К тому же развивается индустрия кино и телевидения. А там создание материала это не нажатие на кнопку, это выстраивание композиции, света, цвета, ритма. Любитель тоже может снять на дорогую профессиональную камеру, но без базовых основ изобразительного искусства ему не сделать качественную работу. Кстати, это мы видим и сегодня: частный заказ на видеофильм о каком-нибудь семейном событии – и масса демпинговых предложений от всевозможных студентов. Профессиональный видеооператор по цене им не конкурент. Но на выходе – небо и земля. Причем камеры могут быть одинаковые. Более важно то, что у оператора в голове, чем то, что в руках. Вообще очень жалко, что некоторые до сих пор мало придают значения картинке – они ее не видят, не понимают, к сожалению.
– Может быть, у нас плохо воспитанная визуально публика?
– Отнюдь. Мало того, русская операторская школа – самая лучшая в мире.
– Давайте еще о технологиях видеосъемки поговорим. На смартфон, к примеру, можно снять что-нибудь профессиональное?
– На самом деле сейчас появляются видеоклипы, снятые только на смартфоны. Помните рекламный ролик Bentley, снятый на iPhone, или клип Елки на песню «Ты знаешь»? Есть даже целый фестиваль фильмов, снятых на смартфоны. Причем сегодня вы можете использовать для съемок массу всевозможных новинок последних лет. В виде девайсов средней ценовой категории типа объектива Olympus Air, стабилизатора движения Fig Rig – и потом монтировать снятое на смартфон с уникальными съемками экшн-камеры Go Pro с какого-нибудь дрона. А можете, соответственно, в первом случае просто подойти ближе к объекту, во втором – снимать прямо с рук, имея хотя бы небольшую точку опоры, а для ракурсной съемки сверху – использовать простую стремянку. Причем нестандартные, ракурсные планы всегда более выигрышны. Советуют иметь планы с самой нижней точки, с самой верхней точки. С ними сюжет лучше запоминается. Поэтому ракурсам в съемке должно быть уделено серьезное внимание.
Мы с вами все равно говорим об оживлении картинки (что в кино, что на видео) – все идет от композиции. Ты никуда не уйдешь от правила золотого сечения. Поэтому каждому снимающему видео рекомендую нарисовать виртуальную «сетку», которая делит кадр на девять равных квадратов. Для удачных с точки зрения композиции кадров надо, чтобы объект съемки находился на точках пересечения линий сетки. Еще раз повторюсь: вопрос не в технике, а в глазах оператора.
– Есть ли разница между отечественной и, к примеру, западной новостной картинкой?
– Есть. К примеру, статичное интервью. Мы берем так называемый грудной, или молочный, план – кадрируем человека немного ниже груди, американские телеоператоры практически берут крупный план, только лицо и чуть ниже. Причем интервью они пишут в основном «с плеча». У нас пишется по классике – со штатива. Конечно, если экстремальные съемки, тогда с плеча пишешь все.
– Был ли у вас опыт работы телеоператором в прямом эфире на телетрансляциях?
– Опыт был. Работали на ледовом ралли. На льду озера сделали дорогу, на нее выезжали машины и на скорость гоняли по озеру. Тут главное – правильную точку выбрать. В плане безопасности. Всего тогда было вроде четыре стационарные камеры, которые стояли на разных точках маршрута. У каждой камеры своя задача. Одна камера – на общих планах, другая, допустим, на средних. Ты видишь, когда именно твоя камера работает в прямом эфире – на ней загорается красная лампочка. Когда лампочка гаснет, ты можешь поменять план. Если камер много, ты в прямом эфире секунд по десять включаешься, если мало – могут и дольше держать. Вообще это зависит от замысла режиссера трансляции – насколько интенсивный ритм съемки ему нужен. А иногда ты берешь инициативу в свои руки: увидел интересный сюжет – хватаешь план и видишь, как тут же на тебя эфир переключается, потом слышишь в наушниках: «Спасибо за хороший план!». В прямом эфире все зависит от режиссера: есть креативные – им надо что-нибудь необычное найти, есть те, кто предпочитает работать строго по шаблону – с ними проще, но менее интересно.
– Как вы относитесь к творческим соревнованиям – премиям, конкурсам?
– Конкурсы лучших новостных телесюжетов проводят каждый год. И в большинстве случаев за эти сюжеты награждают только корреспондентов. На награждении даже не упоминают телеоператоров, хотя телесюжет без оператора невозможен. Лично меня это всегда возмущало: награда находит не всех своих героев. Да, есть и другие специалисты, работающие над сюжетом, но корреспондент и оператор – главные силы творческой бригады.
– Можете дать свое определение профессии?
– Видеооператор – это профессия преимущественно умственного труда, которая в большой степени связана с приемом и переработкой информации. В этой работе важны результаты интеллектуальных размышлений. Физический труд при этом не исключается.
– Есть ли у видеооператоров какие-нибудь плохие приметы?
– Когда закончили съемку, уже прописали ГЦП – это картинка такая техническая полосатая, генератор цветных полос – он пишется в начале каждой кассеты и в конце каждого сюжета, когда больше уже ничего не снимаешь. Уже уставшие все, замученные, на базу едем. Так вот ни в коем случае кассету эту из видеокамеры доставать нельзя, пока на базу не приедешь. А то непременно еще куда-нибудь дернут. Вот вы смеетесь, а примета реально действующая, между прочим.
Обязанности видеооператора в телекомпании
- Выезжать на съемки вместе с корреспондентом.
- До и после съемки принимать участие в обсуждении сюжета, составлять план съемок.
- Исполнять роль постановщика репортажных съемок.
- Отвечать за качество и количество отснятого видеоматериала.
- Контролировать работоспособность съемочной аппаратуры (камеры, микрофона и т. п.).
- Подготавливать студию к прямому эфиру или записи (для студийных операторов).
- Во время прямого эфира или записи передач работать студийным оператором.
- Участвовать в съемке авторских, коммерческих программ, в том числе снимать концертные программы, спортивные трансляции вне студии.