«Учитесь плавать в соляной кислоте»
Скоро выборы. Но, похоже, прошли те времена, когда перед выборами политики и кандидаты на весомые посты были рады высказаться в каждую камеру и в каждый диктофон. На эту тему с главным редактором радиостанции «Эхо Москвы» Алексеем Венедиктовым поговорил петербургский тележурналист Аркадий Дунаев, автор и ведущий программы «Обстоятельства» на канале «ТелеДом».
– Скоро снова выборы. Помню времена, когда политики перед выборами были рады высказаться в каждую камеру и в каждый диктофон. А сейчас что – ждут указаний «сверху»?
– Этого я не знаю. Интервью есть «продукт непротивления» двух сторон – прессы и политики. У нас, журналистов, свои интересы и свой календарь. То же – и у политиков. Они нас не обслуживают. Это с одной стороны. А с другой – понимаете, отсутствие конкуренции выжгло всю поляну. Политики стали осторожничать, они стали трусоваты. Совсем отвыкли от дебатов – не умеют вести дебаты, не хотят... Это следствие в том числе и «вертикали власти». Которая выстраивала жесткую позицию, где сама номинировала – кто «может», а кто «не может».
– А вам не хотелось спросить своих добрых знакомых: стоит ли репутацию приносить в жертву предвыборной «борьбе нанайских мальчиков» с известным результатом? Стыдно, наверное, серьезным людям в самодеятельности играть.
– Ну почему – мы постоянно задаем эти вопросы. Они отвечают все по-разному. Вопрос задан – ответ получен. Дальше – их риски, не мои. Вот он ответил, а публика – слушатели – оценили. Моя работа – задать вопрос. Но кто я такой, чтобы их стыдить? Вопрос «стыдно – не стыдно» – это оценочный вопрос, я не считаю его правильным. Одному стыдно за то, что другому радостно. Мы живем в предлагаемых обстоятельствах. Если в бассейн налили соляной кислоты – учитесь плавать в соляной кислоте. Другого бассейна нет. Других политиков нет.
– Когда объявляются «большие» выборы – неважно, плановые или досрочные, скучно заранее: ну, опять будет старый «шорт-лист» с вариациями…
– Слушайте, мы освещаем. Мы не формируем списки.
– А вам не скучно столько лет с одними и теми же фигурантами?
– Нет, мне вполне весело. Если я захочу заниматься другой профессией – политтехнологией, и, наверное, это у меня может вполне получиться, тогда буду формировать списки. Я дожил до таких седин, когда могу себе позволить – со своим статусом, своим положением и своей репутацией ‒ заниматься только тем, что мне интересно.
– Или о чем настоятельно попросят друзья – с такими же «положением и статусом»? Ни за что не поверю, что ваше общение с разного рода начальниками идет «в одну сторону»: получение инсайда в обмен на спасибо.
– Скажите, я похож на человека, который получает указания? Похож скорее на того, кто раздает эти указания, правда? Хотя для меня нет проблем позвонить, например, Володину – как и для него нет проблем позвонить мне. Мы знакомы с тех пор, когда я был еще начальником службы информации, а он депутатом.
Алексей Венедиктов и Аркадий Дунаев
– А всё-таки: ведь сужаются границы негласного компромисса с властью? Скажем, «уравновесить» в эфире и на сайте одних персонажей другими, подчас несколько инородными – это компромисс?
– Никаких компромиссов не бывает и никаких просьб никогда не следует. Просьбы – рассмотрю. Просьбы любые: от Навального, от Володина, от Путина, от Обамы рассмотрю. Но поскольку все знают, что я рассматриваю долго и нудно – никто и не обращается. И потом – меня избрали, утвердили, и я отвечаю за контент перед слушателями, акционерами, перед страной.
– Но в стране-то «картину мира» и «повестку дня» формируют другие медиа. Такой… чтобы коллег не обидеть… «информационный фаст-фуд». Вы стараетесь, специи подбираете на вашей «высокой кухне» – а населению гамбургер подавай, с начинкой из Обамы и «укропов». И «Эхо» для населения не станет столь же модным, как перестроечное ТВ, например…
– Большинство ест гамбургеры, и их это вполне устраивает. Но слово «мода» означает всё-таки «новое». И меньшинство делает что-то модным для большинства. Вот именно поэтому я уверен, что незначительное, потом – значительное, потом – более значительное количество людей начинает в сегодняшнем информационном потоке находить смыслы. Но это – длинная дорога. Этому надо учить детей, да? Этому надо учить молодых людей. Потому что в моём возрасте уже по привычке там… хочешь идти прямо. Потому что, если бы не моя профессия – я думаю, что выбрал бы себе там две газеты, одно радио, один телеканал и смотрел бы это.
– Сейчас информации – море. А вот желания в ней разбираться явно нет.
– Не желания, а умения нет! Это как раз следствие того, что была одна программа – или две, или три. То, что мы не умеем – мы не делаем. Если вы не умеете плавать – вы поедете отдыхать, скорее всего, не к морю. Если вы не умеете играть в шахматы, вряд ли пойдёте в шахматный клуб, да? Если не умеете анализировать, то вы не будете пытаться это делать.
Современная эпоха, общество, информационный поток выдвинули новый вызов. Не просто искать информацию, а селектировать её и сравнивать. А такого умения нет! Ну, мы умели работать топором, но не умели работать пилой. Нужно время, чтобы научиться. А сначала осознать, что есть такой инструмент, как пила. А можно продолжать работать топором – потому что рука привыкла.
– Неужели появляется потребность?
– Конечно! Вы же на основе информации принимаете решения. В какой садик отдать ребёнка, за какую партию проголосовать и на какой улице купить квартиру – потому что там бомжи, пивбар, а ночью машины разгружают. То есть вам нужно сравнить всю информацию. И люди, которые оставлены один на один сами с собой, когда государство за них не решает эти вопросы, – они вынуждены учиться искать, анализировать и сравнивать. А вот там, где государство продолжает решать, – там всё привычно: да забирай!
– Вы не боитесь, что рано или поздно перевёрнутая картина мира станет элементарно опасной для общества, которое массово воспринимает ситуацию неадекватно?
– Надо научиться жить среди информационных угроз. Угрозы никуда не денутся. И бесполезное занятие – пытаться их убирать. Надо научиться плавать в соляной кислоте – поскольку её налили уже! Нет воды. Вот нету – и нету. А кислота – есть.
Информационное зеркало разбито социальными сетями. Каждый может построить свой мир вокруг себя из той или иной информации. И ваши соседи на лестничной клетке – они видят мир не так, как вы.
– Конечно. А кто-то из них уверен, что Земля стоит на трёх китах…
– Вот и я так считаю. Я считаю, что Земля стоит на трёх китах. Я в это верю. И мне не нужны никакие аргументы против – и тем более «за». Я в это верю, это вопрос веры.
– А…что за киты? Поясните метафору.
– Обычные киты, которых ещё китобойные флотилии не добили. Дальше там – черепаха, но это уже не очень интересно. Главное – что Земля – блин и стоит на трёх китах. Это же не образ, это правда.